Дьявольский Гримуар

Успокойся, парень, - подумал он. - Не паникуй.

— Впрочем, это не проблема. Сделаешь аборт.

Казалось, что ее лицо было высечено из гранита.

— Я не буду делать аборт. Я выношу ребенка.

— Ни в коем случае.

Он сжал и разжал кулаки, успокаивая клокотавшую ярость.

— У тебя не будет ребенка от этого огрызка.

— Огрызка? — с усмешкой просила Бет. — А я думала, он наш человек. Успокойся, Руди. Я оставлю этого ребенка. Ты не дал мне своего, поэтому я рожу дитя от Гормока.

Ах, ты злобная расчетливая сучка, - подумал он. - Значит, ты специально это устроила? Ты не принимала пилюли, чтобы сделать мне предъяву.

— Но я могу пойти на сделку, — продолжила она. — Я сделаю аборт, если ты выполнишь два условия. Первое, ты сам сделаешь мне ребенка. И второе, ты убьешь Гормока.

Затем она передала ему небольшую коробку.

— Открой ее.

Руди открыл крышку и увидел револьвер «Смит энд Вессон». Модель 65.

— Ты сделаешь это прямо сейчас. Никакой новой лжи, дорогой. Никаких фальшивых обещаний. Ты выкопаешь могилу на заднем дворе, затем вытащишь эту тварь и убьешь ее. Я хочу, чтобы это было сделано сейчас!

Руди немного расстроился. Ему диктовали условия. И кто? Позорная женщина.  Значит, хочешь стрельбы? Ты ее получишь, маленькая соска. Он с трудом сдержал улыбку.

— Хорошо. Будь по-твоему.

Руди взял лопату и отправился на задний двор.

* * *

Разве он не думал о таком сценарии? Лопата яростно вонзалась в почву. Ему не нужно больше денег, и, значит, не нужен Гормок. А что еще ему не нужно?  Бет, подумал он с усмешкой. Руди получил от нее все, что хотел. В эти дни она выглядела очень подавленной. Костлявая, с темными кругами под глазами.  Я теперь крутой парень, сказал он себе.  Зачем парню с большими баксами такая телка с маленькими сиськами. Потрепанная сучка — вот, кто она такая!

Он перевезет свой гарем сюда! Черт! Эти девочки превратят его поместье в рай, по сравнению с которым особняк Плэйбой будет выглядеть, как собачья конура. Можно будет добавить несколько новеньких: милашек с калифорнийским загаром, бритыми лобками, аппетитными «дыньками» и сосками, торчащими, как золотые клеммы.  Их сиськи можно будет вывешивать в Национальной галерее! Взять, например, Мелиссу. Шедевр косметической хирургии; при виде на такое тело даже у Римского папы был бы стоячок! Или Алисин, чья вагина обгоняла по проворству любого олимпийского гимнаста.  О, да-а-а, - подумал он. А Шелли и Келли — две рыжеволосые близняшки с крепкими задками. Их любимой постельной игрой был «сэндвич». И Руди играл там роль сыра.

Можно было найти сотни других — бесконечный список образчиков невообразимого секса!  Это будет рай! Я перевезу их сюда. Всю бригаду бимбо! Я построю роскошный жилой комплекс на заднем дворе. Он уже воображал такую жизнь. Новая чика на каждый день. Ежедневные оргии. Он будет слизывать белужью икру с их загорелых животиков. Пить шампанское из ложбинок между их грудей.  Блондинки в соусе! Рыженькие под бокал мартини. Брюнетки в шоколаде! Я буду жить, как принц. Но сначала нужно было позаботиться об аломансере и Бет. На его лице появилась злая усмешка. Передохнув немного, он начал рыть вторую могилу.

* * *

— Ты пойдешь со мной, — сказал он. — Мне нужно, чтобы ты держала фонарик.

— Ладно, — согласилась Бет. — Принеси оружие.

Даже без рук и ног Гормок казался неподъемным. Руди с трудом тащил его вверх по лестнице.  Как будто набит кирпичами. Чуть позже он опустил торс на тачку и отшатнулся от струи, ударившей в лицо. Он поморщился, как будто ему нанесли пощечину. Очевидно, Гормок уже не мог контролировать свою мочевую систему. Бет захохотала.

— Прими мои извинения, добрый друг, — произнес аломансер. — Поверь, такая несдержанность была непредвиденной!

— Не волнуйся, приятель, — мрачным тоном ответил Руди. — Я все понимаю. Когда мужчине что-то нужно, он просто делает это.

— Скажи, мой благодушный господин, красавица Бет уже сообщила тебе хорошую новость? Урожай моей плоти сделал ее живот вместилищем для ребенка.

— Да, она сообщила, — ответил Руди.

Он покатил нагруженную тачку по аллее вдоль бассейна.

— Вот почему мы решили отправиться на задний двор. Мы проведем там вечеринку. Все трое!

— Великий Эа! — едва не заплакав от восторга, вскричал аломансер. — Моя радость становится необузданной. У нас будет семейное торжество!

Его обрубки закачались от радости.