Дьявольский коктейль

- А вот это самое место, где мы находимся. Где руду добывают. Традиционно его называют забой.

- Ну хорошо, а вот там, внизу, где еще не взрывали, - как вы узнаете, где проходит жила?

На мой взгляд, это был один сплошной камень. Темно-серый неровный потолок, переходящий в такие же темно-серые неровные стенки, сливающиеся с темно-серым полом, заваленным щебнем.

- Я сейчас принесу вам кусочек, - услужливо сказал Йетс и пополз туда, где трудились его коллеги. В забое едва можно было сесть. В принципе, можно было встать на четвереньки, если опустить голову. Я оперся на локоть и смотрел, как Йетс одолжил маленькую кирку и отколол от дальней стены кусочек камня.

Он приполз обратно.

- Вот. Это кусок жилы.

Мы осветили его лучами наших лампочек. Серый плоский камешек длиной дюйма в два, с острыми краями. На поверхности виднелись более темные, чуть блестящие пятнышки и полоски.

- Что это за пятнышки? - спросил я.

- А вот это руда и есть, - сказал он. - То, что светлее, - просто обычный камень. Чем больше в жиле таких темных пятнышек, тем богаче выход золота на тонну породы.

- Так вот это темненькое и есть золото? - недоверчиво спросил я.

- Да, в нем есть золото, - кивнул Йетс. - На самом деле руда содержит четыре элемента: золото, серебро, уран и хром. Породу дробят, подвергают обработке и таким образом выделяют все составляющие. Но золота в ней больше, чем серебра или урана.

- Можно, я возьму этот кусочек себе? - спросил я.

- Конечно! - Йетс прокашлялся. - Извините, но меня там работа ждет. Может, обратно вы сами доберетесь? Тут не заблудишься…

- Да, конечно, - сказал я. - Идите. Не буду мешать вашей работе.

- Спасибо! - сказал он и торопливо уполз, видимо, стремясь угодить людям, от которых он действительно зависел.

Я немного посидел в забое, глядя на взрывников и рассматривая необъятное пространство, уходящее вверх, в темноту. Свет моей лампочки не достигал дальнего конца забоя.

Шахтеры внизу исчезали один за другим, возвращаясь в штольню. Я сунул в карман камешек, отколотый от жилы, в последний раз огляделся и пополз обратно, к дыре, через которую попал сюда. Я развернулся, чтобы не лезть вниз головой, но, сползая вниз по склону, услышал, как кто-то начал подниматься в забой позади меня. Свет его лампочки осветил мой комбинезон. Я остановился, чтобы пропустить его, и оглянулся через плечо, чтобы посмотреть, кто это. Но увидел только макушку каски и тень под ней.

А потом здоровенный кусок старушки Африки огрел меня по затылку.

Я был оглушен. Мне казалось, что сознание уходит постепенно: я медленно падал в бесконечную шахту, и перед глазами у меня кружились огненные точки. Но до дна я не долетел - отключился окончательно.

ГЛАВА 10

Чернота. Пустота.

Я открыл глаза - и ничего не увидел. Я даже пощупал свое лицо, чтобы убедиться, что веки у меня действительно подняты.

Подняты, подняты.

Мысли путались. Я не понимал, где я, почему я здесь и почему я ничего не вижу. Время, казалось, застыло. А может, вообще сплю? Поначалу я не мог вспомнить даже собственного имени.

Снова отключился. Внезапно пришел в себя. Понял, что не сплю. Понял, что я - это я.

Но вокруг все равно ни черта не было видно!

Я пошевелился. Попробовал сесть. Обнаружил, что лежу на боку. Пошевелившись, услышал хруст и почувствовал, как в ладони мне впились острые камушки.

Я в забое.

Осторожно протянул руку. Потолок был в паре футов у меня над головой.

Каски на голове не было. Зато на затылке обнаружилась свежая шишка, отозвавшаяся пульсирующей болью.

«Черт!» - подумал я. Похоже, я треснулся головой. Итак, я в забое. Ничего не видно, потому что нет света. Из шахты все ушли. И в любую минуту могут начаться взрывы.

Казалось, целую вечность я не мог думать ни о чем кроме того, что вот сейчас меня разнесет на куски прежде, чем я успею додумать эту мысль до конца. Уж лучше бы это случилось до того, как я очнулся! По крайней мере, тогда мне не о чем было бы беспокоиться. Но вскоре я начал прикидывать, что же все-таки теперь делать.

Так, сперва свет.

Я нащупал пояс, нашел провод от фонаря и осторожненько потянул. Раздался скрежет щебня. Но когда я наконец нащупал фонарик, то понял, что света не будет. Стекло и лампочка были разбиты вдребезги. Фонарик слетел со своего крепления на каске. Я пошарил вокруг, но каски так и не нашел.

Надо выбираться отсюда! Легко сказать… А в какую сторону?

Я заставил себя остаться на месте. Последнее, что я помнил, - это как я согласился с Йетсом, что обратно выйду сам. Должно быть, я по дурости поднял голову слишком высоко и треснулся о потолок. Но этого я не помнил. Ясно одно: падая, я разбил фонарик, и никто не видел, что я лежу тут в темноте.

Идиот несчастный! Несчастный неуклюжий идиот! Надо же было так влипнуть!

Осторожно, вытянув одну руку, я продвинулся примерно на фут вперед. Мои пальцы не нащупали ничего, кроме все тех же каменных осколков.

Нет, сперва надо понять, куда ползти. Иначе я могу двинуться навстречу опасности, а не от нее. Надо найти выход в штольню.