Дьявольский план

– ..долларов, – глухо сказал Михаил.

– Я знаю, сколько стоит предвыборная кампания, Миша, – я села в кресло рядом с телефоном. – Если снимки появятся в прессе, а ты еще не знаешь, какие я кадры сделала в номерах, как минимум два наших кандидата пролетят мимо Думы, как фанера над Парижем… Собственно, тебе-то что волноваться, ты ведь в политических дрязгах не замешан?

– Считай, что я выступаю в качестве посредника.

Мне поручено предложить тебе триста, и это последняя цена. Это огромные деньги, Оля. Ты сможешь уехать отсюда и спокойно жить, где тебе понравится. И не думать больше о деньгах. Я гарантирую, что тебя никто не тронет.

– Вот как? Значит, ты гарантируешь? А кто мне компенсирует моральный ущерб за вчерашнее нападение в собственном подъезде? Думаешь, я не знаю, откуда ветер дует?

– Моральный ущерб мы тоже сможем возместить, – он говорил так сухо и по-деловому, как будто речь шла не о моем здоровье или моей жизни, а о чем-то вроде вложения капитала в недвижимость. – Скажем, еще двадцать тысяч?

– Ладно, Миша. У меня есть другое предложение. Вы оставляете свои грязные деньги у себя, а пленка останется у меня. Я не буду публиковать эти скабрезные снимки и не передам пленку никому другому. Но если со мной что-нибудь случится, Миша, фото появятся не только в тарасовских газетах, но и в московских тоже. Ты меня понял? Так и передай своим шефам. Пленка мне гарантирует безопасность.

– Ты очень рискуешь, Оля, – в его голосе проклюнулась человеческая теплота, – я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

– А у меня их не будет, если вы об этом не позаботитесь.

Все, у меня мало времени. И пусть больше не следят за мной.

– Я передам, прощай, – вздохнул Францевич и повесил трубку.

Я еще некоторое время сидела, держа трубку в руке, а Самаркин с восхищением глядел на меня.

– Круто ты с ними! – уважительно произнес он.

– Я, как и ты, не люблю, когда мне приказывают, – ответила я.

Нажав на рычаг, я набрала номер главного редактора еженедельника «Криминальный Тарасов» Шварца Юлия Моисеевича. Мы с ним были давно знакомы по работе и время от времени делились информацией. Мне было необходимо прояснить ситуацию с «ЮНК-Ойл», и я надеялась, что у Шварца в архиве найдутся сведения, которые помогут мне разобраться в этом.

Трубку взяла секретарша и, узнав, кто говорит, тут же соединила меня со своим шефом.

– Олечка, здравствуй, – обрадованно произнес Шварц своим прокуренным голосом, – совсем забыла старика.

Юлий Моисеевич в свои шестьдесят два мог дать фору некоторым сорокалетним, но частенько прикидывался этаким дедушкой.

– Я как раз собиралась к вам зайти, – сказала я. – Вы через часик будете на месте?

– Куда же я денусь? Конечно, заходи.

Пока я готовила на кухне завтрак, Алексей тоже отправился в ванную. Когда он вышел, у меня уже было все готово, и мы, быстренько перекусив, отправились в редакцию «Криминального Тарасова».

– Это со мной, – сказала я, показав глазами на Алексея знакомой вахтерше, и мы прошли к лифту.

В кабинете Шварца, обставленном допотопной мебелью, было накурено, и большая хрустальная пепельница, несмотря на то, что до обеда было еще далеко, уже наполовину была заполнена окурками.

Он поднялся нам навстречу, поправил свои жидкие седые волосы и внимательно оглядел Самаркина.

– Это Алексей Самаркин, – представила я своего приятеля.

– познакомьтесь.

Юлий Моисеевич.

– Ну-с, чем могу, так сказать, служить? – Шварц опустился в кресло и сунул в зубы новую сигарету.

– Меня интересует фирма «ЮНК-Ойл», – сказала я, закуривая, когда мы сели рядом на стулья, – дочерняя компания «ЮНК-Консалтинг».

– А-а, директора которой Александра Петровича Петрова убили недавно на своей даче?

– Я не знала, что его убили на даче, – сказала я.

– Ну, у меня свои каналы, – скромно ответил Шварц. – Ну-ка, говори, что ты об этом деле знаешь?

– Знаю, что у него была любовница, некая Дина Дашкевич, но не так давно она, кажется, стала оказывать знаки внимания его шефу.

– Корниенко? – Шварц уставился на меня своими карими глазами, в которых было что-то детское.

Я молча кивнула.

– Очень интересно, – сказал Шварц, затушил сигарету и тут же достал новую, – мне кажется, что про Дашкевич я где-то слышал. Да, да, да, Дина Дашкевич, – он держал незажженную сигарету во рту, – ну, конечно, мы же давали об этом заметку, правда, фамилию ее не упоминали.

Он щелкнул зажигалкой, но не прикурил, а держал ее в руке и вспоминал:

– Пару месяцев назад была небольшая драчка в ресторане «Русь»: молодой человек вступился за свою невесту, к которой пристал какой-то посетитель.

Шварц положил на стол зажигалку, вынул изо рта сигарету и подошел к стеллажам, на которых стояли разноцветные папки. Достал одну из них и положил на стол.

– У меня все по старинке, – произнес он и, открыв папку, начал листать подборку, беззвучно шевеля губами.

Наконец он нашел нужную бумагу и, вынув ее, стал читать заметку вслух:

– Третьего августа тысяча девятьсот девяносто девятого года в ресторане «Русь», защищая свою невесту Дину Аркадьевну Д., господин Петров… – он остановился и поднял на меня глаза, потом продолжил: