Дьявольское чувство (СИ)

========== ПРОЛОГ ==========

Себастьян задумчиво смотрел в окно. Ночь накрыла своим фиолетовым покрывалом сонное поместье. Спали все. Спал его юный господин. Спали суетливые слуги. Забылся сном Плуто. Спали кусты и деревья под нежным светом молодого месяца. Тишина. Спали все. Все, кроме Себастьяна. Потому что демоны не спят. Вернее, они могут впадать в легкую дрему, чтобы убить время, но при этом они все видят и все слышат и моментально реагируют. Но сейчас Себастьян был абсолютно бодрым. Бодрым и голодным. «Как давно я не поглощал души?» — в раздражении думал он, и взгляд его кроваво-красных глаз метался по территории поместья, словно в поиске потенциальных жертв. Демоны не едят обычную пищу. Конечно, они могут проглотить человеческую еду, но она никогда не утолит их дьявольского голода. Им не нужны банальные белки-жиры-углеводы. Им нужны чувства. Эмоции. Страхи и желания. Мечты и надежды. И квинтэссенция всего этого находиться у человека в душе. Себастьян невольно облизнулся, вспомнив о своем хозяине. «Сиэль… Уж его душа должна быть особенно сытной, — думал Себастьян, барабаня пальцами в белоснежных перчатках по подоконнику, — Ведь в ней столько сильных чувств, переживаний. И самое сильное, конечно же, — ненависть. Ненависть и желание мстить! О, это будет самая сладкая душа за последние несколько веков, — демон мечтательно прикрыл глаза, — О, скорей бы…»

И тут, словно отзыв на его мысли, послышался тихий шепот ветерка:

- Себастьян…

Демон-дворецкий открыл глаза и зачем-то оглянулся. «Наверное, послышалось, — в недоумении подумал он, — Сейчас 4 часа утра, Сиэль должен мирно спать…»

И снова, но чуть громче и жалобней:

- Себастьян…

Он не столько услышал, сколько почувствовал – такова природа связи между демоном и его жертвой.

«Странно», — подумал демон, но покорно взял подсвечник и поспешил на зов своего господина. Надо сказать, его несколько удивил этот жалобный призыв. Обычно мальчик звал его властным и чуть раздраженным тоном. Себастьян осторожно приоткрыл дверь в спальню Сиэля и тихо спросил:

- Господин, вы звали меня?

Тишина. Себастьян все же вошел в комнату, прикрыв обратно дверь, и подошел к кровати. Сиэль крепко спал. Только сон его был явно беспокойным: одеяло и простыни смялись, мальчик тяжело и часто дышал через рот, а его длинные и пушистые ресницы нервно подрагивали.

«Все ясно, просто страшный сон», — с облегчением подумал Себастьян и поставил свечи на прикроватный столик, чтобы расправить господину одеяло. И тут Сиэль снова позвал его, чуть слышно, одними губами:

- Себа… стьян…

Дворецкий так и застыл. Его взгляд приковала одна из складок одеяла, лежавшая уж больно неестественно. И когда мальчик назвал его имя, она слабо шевельнулась. Снедаемый подозрениями, демон вместо того, чтобы расправить одеяло, медленно стянул его вниз. Мальчик, как обычно, спал в своей ночной рубашке жемчужно-белого цвета. Себастьяну вспомнилось, как накануне вечером он застегивал ее. Сейчас же многие пуговицы расстегнулись – наверное, из-за беспокойного сна. Да и сама рубашка перекосилась и собралась складками вверху. Когда демон спустил одеяло до бедер, показалась полоска кожи. Себастьян почему-то замешкался. «Да чего я там не видел!» — в раздражении подумал он и резко сдернул одеяло.

«О, у моего юного господина первый эротический сон, — подумал Себастьян, разглядывая обнаженное тело Сиэля, и на его губах появилась непроизвольная улыбка самодовольства, — И судя по его стонам, он – про меня!»

Почти все жертвы влюблялись в своего демона. Это прибавляло к обязанностям дворецкого еще кое-какие услуги. И обычно Себастьян выполнял их с тем же равнодушно-покорным выражением лица, с каким, к примеру, выбивал пыль из ковров или разливал чай. Польза от этой влюбленности была только одна – по истечению контракта эти жалкие людишки совсем не сопротивлялись. Они считали свою душу «даром любви». Глупцы! Демоны никого не любят! Разве, что себя.

«Как банально, ничего нового – все повторяется от раза к разу», — со скукой подумал демон и собрался уже было вернуть одеяло на место, когда голова Сиэля мотнулась на подушке, на щеках разлился слабый румянец, еле заметный в полумраке ночи, и он вполне четко произнес:

- Себастьян, возьми… возьми…

Можно было догадаться об окончании фразы. «А это похоже на приказ», — подумал Себастьян, и после секундного колебания, все же протянул вперед руку. Когда прохладный шелк перчаток коснулся возбужденной плоти, Сиэль слегка выгнулся. Ресницы его затрепетали.