Диджей

— Ну, пока в общих чертах. Хитрый, умеет манипулировать окружающими. Тяжелое детство, психологическая травма, связанная с девочками или настольными играми. Болезненное желание отыграться по своим правилам. И электронная музыка как-то на него повлияла.

Нота обдумала услышанное и спросила:

— Клубный маньяк мужчина?

— Не обязательно, — признался милиционер.

— Так это же про меня. Тяжелое детство, обиды на девчонок, отнимающих игрушки. И музыка, на которой я сдвинута. Так? Вы подозреваете меня?

— Нет! Я не подозреваю.

— А почему не предупредил, что убийства продолжаются?

— Я не один работаю. У меня начальство.

— И что твое начальство думает? Что у меня молоток в сумке и пятнашки в трусах? На! Обыскивай!

Нота вытряхнула содержимое сумочки и расстегнула молнию на джинсах. Денис силой обнял девушку, прижал к себе.

— Прекрати истерику!

— Проверь в трусах! И под топ загляни. Я же маньячка из клуба. Молоток выбросила, а пятнашки всегда при мне. Вдруг, одиннадцатая подвернется.

— Нота, заткнись!

— Стал называть меня Нотой, товарищ милиционер. А раньше гражданкой Самородовой.

— Замолчи, — взмолился Ракитин. — На нас смотрят.

За спиной раздался голос майора Смирнова:

— Денис, что у тебя?

— Работаю со свидетелем.

— Ну-ну! Переквалифицировать никогда не поздно.

Ракитин дождался, пока Нота успокоится, и разжал объятия. Диджей привела в порядок одежду. Взгляд цеплялся за мертвое тело. Нота всю ночь выступала для таких же девчонок. Кто убивает ее фанаток? За что?

— Ракитин, доложи своем начальству, что я всю ночь провела в клубе, — сказала диджей. — Как я могла ее убить?

— Мы думали об этом, — признался оперативник.

— Все-таки подозреваете.

— Предположили. В качестве версии, только версии, что у убийцы есть сообщник. Тогда…

— Или сообщница, — догадалась Нота и крикнула: — Полина, иди сюда! Тебя тоже подозревают.

Ракитин кивнул патрульному и Полину пропустили. Она подошла, испуганно косясь на убитую девушку. Санитары упаковали тело и унесли.

Нота набросилась на обескураженную подругу:

— Зачем ты ее убила? Признавайся!

— Чего?

— И про остальных расскажи. У Наташи Рыжиковой в трусах была цифра шесть. Потом восемь, девять и вот эта — десять. А где же пятнашка с номером семь? Кому ты засунула в трусы семерку?

— Анька, ты бредишь!

— Это не я. Это в милиции думают, что мы с тобой убиваем наших подражателей. Видела ее? А теперь себя покажи!

Нота рывком расстегнула куртку на Полине, продемонстрировала Ракитину кожаный топ и оттянула вырез:

— Здесь тоже проверьте. Как следует! Можете руку засунуть.

Полина возмутилась и стала отбиваться. Оперативник разнял девушек, схватил под локти и слой оттащил за ограждающую ленту.

— Успокоились! Обе!

— Она первая полезла! — оправдывалась Полина.

— Первая, вторая. Достали! У нас уже десятая жертва!

— А где седьмая? Что я такого спросила? — не унималась Нота.

— Резонный вопрос, — согласился Ракитин. — Единственное умное, что ты сказала.

— Ах, я дура! Так отвечай сам, умник.

— Допустим, тело не нашли. Или клубный маньяк пропустил фишку семь.

— В честь чего? Вот я бы не пропустила. Ты же меня считаешь главным убийцей.

Оперативник старался отвечать спокойно:

— Мы проверяли. В период между жертвами с пятнашками шесть и восемь убийств около ночных клубов не зафиксировано.

— Наташу Рыжикову убили около нашего дома, — возразила Нота.

— Тогда жертва должна быть из твоего окружения. Кого мы упустили?

Оперативник посмотрел на девушек. Те переглянулись.

— Вано! — напомнила Полина.

— Сын Джины, — подтвердила Нота. — Он умер странно.

— Когда это произошло? — заинтересовался Ракитин.

Нота назвала дату. Оперативник сверился с записями в блокноте, задумчиво пробормотал:

— Между шестой и восьмой фишками.

Он позвонил в отделение милиции, получил информацию и сообщил девушкам:

— Уголовное дело не заводили. Нет оснований. Это не убийство.

— Вано молодой для естественной смерти, — возразила Нота. — Ночью, когда он умер, дверь в дом была открыта. Кто угодно мог зайти.

— Откуда знаешь? — Ракитин прищурился и догадался: — Ты там была.

— Я же подозреваемая номер один!

— Криминалисты не осматривали место. Поверили врачу, что это несчастный случай, — сокрушался оперативник.

— Могу показать. Тут недалеко, — предложила Нота.

Ракитин с сомнением потер подбородок:

— Много времени прошло.

— Вано умер в сауне. С тех пор там никто не был, — заверила Нота.

— Чем черт не шутит! — решился оперативник.

Глава 35

Дом Джины был пуст. После смерти сына целительница покинула Москву. Нота отперла дверь своим ключом, провела Ракитина и Полину в мансарду.

— Вано нашли в сауне. — Нота показала на стеклянную дверцу.

— Он был в трусах? — спросил оперативник.

Нота поняла, что милиционер думает о костяшке из головоломки, и покачала головой:

— Нет. Вано был голый.

— Что же ты сразу не сказала. К тому же Вано мужчина. У клубного маньяка все жертвы женщины.

Нота смутилась. Оперативник открыл дверь в сауну. На полке, где нашли Вано, сохранилось свернутое полотенце. Ракитин осмотрел крохотное помещение, заглянул под полку, поднял полотенце.

Прокомментировал с упреком:

— Ни единого пятнышка крови. И зачем я здесь?