Диджей

Нота посчитала это лучшим выходом из положения.

Ринг крикнул им в спину:

— Говорят, Диджей Нота в «Матрице» облажалась!

— Мое худшее выступление равно твоему лучшему, — вспылила Нота.

— Ха-ха-ха! — картинно рассмеялся Ринг. — Когда следующий провал?

— Четверг в «Hungry dog», — приняла вызов Нота.

— Круглов, катился бы ты! — выкрикнул Юра, пригрозив кулаком.

Нота одернула Лагушкина, увела за собой. Они отошли, и она спросила:

— Видел гвоздодер?

— Не успел найти. Ринг после клуба так поздно?

— Ночная птаха. По ночам не спит, даже если не выступает. Привычка.

— У него сумка такая, что молоток и гвоздодер поместятся.

— И противошумный микрофон, — согласилась Нота.

На следующий день она вернулась к высотке на Котельнической набережной вместе с Полиной. Полина разделяла ее подозрения насчет Ринга. Но больше всего ей хотелось найти повод для встречи с Денисом Ракитиным.

Девушки обшарили кусты.

— Нашла! Этот? — крикнула Полина и продемонстрировала в руке изогнутую железяку.

Нота разглядела находку и кивнула:

— Значит и правда Ринг уронил гвоздодер зимой.

— Не поржавел. Не похоже, что лежал под снегом, — усомнилась Полина.

— Ринг видел меня здесь вчера. Мог догадаться, что я его проверяю, и подбросить.

— Если соврал, что уронил с крыши, мы докажем.

— Как?

— Он отжимал гвоздодером решетку. Ты знаешь где?

— Могу показать.

— Оттуда и сбросим. Посмотрим куда упадет и сообщим Ракитину. Как план?

Нота оценила легкомысленную одежду подруги и промолчала. Так вот почему она так оделась — ради встречи с Денисом. Желая понравиться мальчикам, Полина всегда проявляла особую изобретательность.

Девушки поднялись на крышу. Проходя мимо декоративной башенки, Нота заметила что-то в нише, которой пользовался Ринг. Сунул руку в щель и вытащила молоток с железной ручкой.

Девушки уставились на находку.

— Грязные пятна. Бурые. — Полина указала на стальную болванку.

— Кровь! — ахнула Нота и уронила инструмент.

Молоток грохнулся на крышу. Рядом с ним звякнул брошенный Полиной гвоздодер.

— Теперь точно надо позвонить Денису, — подсказала Полина.

Нота набрала номер оперативника. Старший лейтенант выслушал сбивчивые объяснения и пообещал приехать.

Поднявшись на крышу, он осмотрел молоток и выразил сомнения:

— Даже не знаю. Возможно, отмытый от крови. А может какая-то грязь.

— Ваши эксперты разберутся, — заверила Полина, заглядывая в глаза оперативнику.

— Что я скажу? Это не место преступления.

— А вдруг, с помощью молотка ты поймаешь маньяка. И тебя повысят.

— Девушкам проламывали голову. Ладно, забираю. И на отпечатки проверим.

Глядя, как Ракитин, соблюдая меры предосторожности, упаковывает молоток, Нота призналась:

— Я его трогала.

— Рукой?

— Взяла за ручку. Потом выронила.

— Ну что за наказание! Самородова, ты проходила подозреваемой по этому делу. Соображаешь, что подумают, если на молотке кровь жертвы и твои пальчики.

Полина коснулась ладошкой плеча милиционера:

— Денис, стали бы мы тебя вызывать, если бы были виноваты. Я гвоздодер держала. Мы девочки и не такие умные, как вы мужчины.

— Разберемся, — пообещал Ракитин, забирая улики.

— Я покажу, где нашла гвоздодер. Я там ногу поцарапала. Посмотри.

Полина изогнулась, приподняла юбку и показала царапину на задней части бедра. Ракитин опустил взгляд. Ноте не понравился интерес в его глазах.

Она встала между Денисом и Полиной, упрекнула подругу:

— Сказала бы мне. У меня есть пластырь.

Пока она залепляла царапину, Полина продолжала клеиться к милиционеру:

— Я готова дать показания письменно. Только не здесь и не у вас. Как насчет кафе, Денис?

— Сначала экспертиза.

— Я работаю два через два. Сегодня, как раз выходной.

— Сегодня не успеем.

— Я каждый вечер свободна.

Нота ощутила уколы ревности и не понимала как к ним относиться. Полина — лучшая подруга с самого детства. А Денис — оперативник, который задает неприятные вопросы. Правда, он готов ее защищать. Делал это на суде и потом в ночном клубе опекал от Казбека. А на сцене смотрел на нее с таким интересом…

Но главное его голос! Если раньше она слышала отстраненный холод, то сейчас чувствовала тепло.

Глава 42

Перед дверью в «звуковую ванну» Нота предложила:

— Юра, тебе достаточно сеансов. Мы можем просто погулять.

— Нет, мне очень надо. Настроение — ни к черту! Послушай.

Юра Лагушкин схватил ее ладонь, приложил к своей груди. Аритмия, нервное напряжение, предстрессовое состояние определила Нота. Вечно с ним так: то, как шелковый после удачной звукотерапии, то, как на иголках. Трудно подобрать ключик к его депрессии.

— Садись, — согласилась Нота и указала на стул, куда были сфокусирован звук из колонок.

Она сознательно не сказала «раздевайся», но Юра сам привычно скинул одежду и остался в трусах. Его голое тело смущало ее, а он подогревал неловкость, напрягая мышцы пресса.