Диджей

Женщины спустились в гостиную, сели за стол. Нота открыла блокнот, где она записывала даты приема, имена пациентов, методику лечения и результат. Джина развернула свой дневник, взяла ручку.

— Называй даты, — скомандовала целительница. — Я отмечу у себя и увижу, с каким журналистом Коля мог пересечься.

Кропотливая сверка закончилась безрезультатно. Джина еще раз перелистала дневник и бросила ручку.

— Журналистов среди пациентов у Джины не было. И интервью я давала в другие дни.

— Бояринцев ошибся. Крепко ему досталось, — посочувствовала Нота.

Диджей попрощалась с хозяйкой и ушла, забрав свой блокнот.

Джина сварила крепкий кофе в медной турке, вернулась с ароматной чашкой к столу. Она отхлебывала бодрящий напиток, листала дневник и бормотала:

— Журналистов не было, но были другие мужчины. Коле Бояринцеву, и правда, крепко досталось по голове. Он мог перепутать профессию. Или ему соврали.

Целительница подчеркнула в дневнике имена пятерых мужчин, которых мог видеть артист Бояринцев в ее доме. Допив кофе, она позвонила его жене Людмиле.

— Люда, мне не дает покоя журналист, который ударил Колю. Мы должны найти изверга.

— Как? У Коли память, как мутное стекло. С именами вообще беда.

— Давай без имен попробуем. Я опишу тебе мужчин. Ты спросишь Колю — тот или нет?

Джина стала описывать внешний вид мужчин из ее списка. Уже на втором человеке Людмила запротестовала:

— Нет. Я могу перепутать. Давай сделаем так. Завтра я буду у мужа в больнице. Позвоню тебе из палаты, сама с Колей поговоришь.

Джина посчитала предложение разумным.

— Подготовь мужа.

Людмила спросила:

— А что мы будем делать, когда узнаем? Коле, в его состоянии, никто не поверит.

Ответа на этот вопрос у Джины не было.

Глава 49

Нота проснулась по будильнику рано утром. Раньше в это время она только приходила из ночного клуба. Девушка потянулась, откинула одеяло, свесила ноги с кровати, продрала глаза.

На соседней кровати лежал набитый рюкзак. Вещи для поездки собраны. Легкий завтрак — и на вокзал. Ей предстоит путь в поезде до Нижнего Новгорода, а там организаторы доставят ее на берег Волги, где прогремит музыкальный фестиваль «Люди будущего».

Вот так-то! Сирота из захолустного интерната добилась персонального приглашения на престижный фестиваль. Из бедного прошлого в светлое будущее!

За стенкой комнаты для Ноты тайн не было. В ванной отшумела вода, выключили душ. Это Настя помылась после смены в ночном клубе. Тело вытирает осторожно, не трет, прикасается к мокрой коже полотенцем.

Нота услышала сдавленную боль. Что Настя делает? Похоже, прижигает раны антисептиком. Хватит тайн! Пусть расскажет, что вытворяет с ней ухажер-садист.

Нота ворвалась в ванную. Настя прикрылась полотенцем, возмутилась:

— Куда прешь! Не можешь подождать?

Полотенце персиковое, местами влажное, а местами с красными пятнами. На раковине распечатанные медикаменты, под ногами окровавленные марлевые повязки.

— Покажи! — Нота рывком сорвала с девушки полотенце.

На теле Насти ниже груди были наклеены полоски медицинского пластыря. Из-под одной из заплаток сочилась кровь.

Нота онемела. Настя привела ее в чувство:

— Что вылупилась? Порезов не видела? Хочешь помочь, заклей на спине. Я не достаю.

Настя повернулась спиной. Под ее лопаткой алел широкий кровоточащий порез.

— Ты же не сама. Тебя ткнули ножом! — догадалась Нота.

— Неглубоко. Заклей.

— Кто?

— Не могу сказать. Ай!

Нота щедро промыла рану раствором перекиси водорода, заклеила пластырем.

— Почему скрываешь? Твой парень садист!

— Я сама согласилась. Он мне платит.

— В смысле? — изумилась Нота. — Платит, чтобы резать?!

— Приезжим девочкам жить трудно. Кто чем зарабатывает, но я не шлюха. Раны заживут, а деньги останутся.

— Не сходи с ума, Настя. Хочешь, я позвоню Ракитину? Он поможет.

— И чем же? Наташа и Полина на кладбище. Их твой мент не спас. А я знаю, что делаю.

— Нельзя давать волю садисту.

— Это был последний раз. Я уволилась из клуба и сваливаю из Москвы.

— Бежишь от него?

— Никто за мной не гонится.

Настя одела халат, прошла на кухню, выпила воду. Девушки сели за стол.

Настя призналась:

— Мы с Наташей не ради шмоток в Москве вкалывали, а копили деньги. У нас была мечта.

— Выкупить эту каморку у черта на куличках?

Девушки посмотрели в окно с облупившейся рамой на пыхтящий сизым дымом нефтеперерабатывающий комбинат.

Настя отмахнулась от безрадостной картины, ее глаза засветились:

— Я домой возвращаюсь.

— Куда? — Еще больше удивилась Нота. — У нас нет дома.

— А наша станица? Рядом автотрассу на Юг строят. Мы с Наташей мечтали открыть там кафе с домашней пищей и нормальными туалетами. Ради хорошего толчка москвичи будут останавливаться. Теперь уже без Наташи, но я сделаю! Хочешь со мной?

Нота убедилась, что Настя настроена серьезно. Ради своей мечты она готова терпеть, что угодно, согласилась на порезы и шрамы. Но у нее тоже есть мечта. На пути к этой мечте она тоже потеряла лучшую подругу. И сейчас заветная цель рядом.

— У меня билеты в другую сторону, — призналась Нота. — На главный музыкальный фестиваль пригласили.