Диджей

— А я скажу, где шнур. Вот! — Смирнов схватил Круглова за грудки и ткнул в фотографию. — На шее девушки! Крепкий провод, что надо! Ты задушил им Легкову около своего дома.

Ракитин отстранил свирепого напарника, пригладил футболку на диджее и по-свойски посоветовал:

— Круглов, поверь нашему опыту, тебе лучше признаться.

Костя застыл от ужаса. Он был в шоке.

Капитан убедился, что сейчас ничего не добьется от подозреваемого, нацепил на него наручники и сказал напарнику:

— Я отвезу Круглова в камеру. Посидит недельку и расколется. А ты персонал опроси и наушники как вешьдок оформи. — Оперативник толкнул диджея в спину: — Пошел!

Диджей Ринг, вдруг осознавший свою участь, спотыкался через шаг и жалобно клянчил:

— Мне во вторник выступать в «Перспективе». Я взял аванс, купил дорогие наушники. Отпустите. Мне очень надо.

Многие гости покинули клуб, но подходили новые и вечер продолжился. Приехала срочно вызванная певица Лика и заменила диджейские треки своими песенками.

Старший лейтенант Денис Ракитин опросил официанток. Они подтвердили, что накануне диджей Ринг ушел из клуба в обнимку с Софьей Легковой. Наталья Рыжикова, желая понравиться молодому оперативнику, проявила инициативу и отметила, что в последнее время Ринг сблизился с Аней Самородовой, и вряд ли она была довольна его изменой. Ракитин заинтересовался сообщением.

Полина поспешила рассказать об опасном разговоре подруге. Она нашла Аню в служебном коридоре и защебетала:

— Наша Наталья врать совсем не умеет. Растрепалась про тебя и Ринга. Типа между вами…

— Я слышала, — прервала подругу Аня.

— Ну да, конечно, — спохватилась Полина и прищурилась: — Погоди, а где ты была вчера после клуба? Ты же пошла за ними.

— Доложи об этом милиции.

— Я не трепло! Я к тому, что ты могла слышать, как Ринг замутил с Софьей.

— Мне все равно. — Аня отвернулась.

— Значит слышала. Она легла под него, он трахнул?

— Отстань!

— Ты подслушала, тебе не понравилось, — решила Полина — Помню, явилась домой злая, не в себе.

— Тебе какое дело.

— Я бы сучке глаза выцарапала!

— Не ори! Я ухожу.

Самородовой с ее обостренным слухом всегда казалось, что люди говорят слишком громко. Даже когда болтают о сокровенном. Сейчас она услышала приближающиеся шаги оперативника. Разговор с милиционером не сулил ничего хорошего, и Аня покинула клуб через служебный вход.

Девушка была расстроена. Вчера ночью она была около дома Ринга и действительно слышала сладостное дыхание Софьи в его постели. Даже через наушники, которые специально нацепила. Ярость душила ее. Она топталась под окнами, не уходила, слышала, как стоны перерастают в поддельные крики, и это злило еще больше. Аня испытывала желание ворваться к ним в комнату, а уж там…

— Гражданка Самородова! Пару вопросов.

Аню окликнул оперативник Ракитин. Старший лейтенант все-таки догнал ее, остановил и смерил подозрительным взглядом.

— Самородова, где вы были сегодня с пяти до семи утра?

— Отвечать обязательно?

— Вам есть что скрывать?

— В пять я ушла из ночного клуба, села в метро, приехала в Капотню.

— Метрополитен в шесть открывается.

— Я не спешила и не следила за временем.

— Говорят, вы ушли в наушниках. В этих. — В руках оперативника была коробка с наушниками Pioneer.

— Ну и что. Круглов сам мне их дал. Я вернула.

— А провод. Провод новенький, приметный, с надписью Pioneer.

— Не знаю. Не помню, — ответила Аня и отвернулась.

Она, конечно, вспомнила болтающийся провод. Провод мешал ей, когда она нервно топталась около дома Ринга. Куда же он делся?

Старший лейтенант отслеживал эмоции девушки. Он спросил:

— Говорят, диджей Круглов вам изменил с Софьей Легковой.

— Это не измена. Я и Костя… Это не то, что вы думаете! — отрезала Аня.

— Допустим. Вы бывали на квартире Константина Круглова?

— Да, — созналась Аня.

— Видели у него игру «Пятнашки»?

Аня удивилась вопросу и открыто посмотрела на оперативника:

— Видела. А что?

Ракитин ответил не сразу, словно решал, делиться информацией или нет.

— В трусах убитой Легковой мы нашли костяшку из пятнашек с номером три. Чтобы бы это значило?

— Понятия не имею.

— Может, Круглов так помечал своих девушек. Ты была первой или второй, а Легкова третьей.

Переход на «ты» словно понизил статус Ани. Она отшатнулась:

— Нет! Я не какая-нибудь там по счету.

— Тогда как цифра могла попасть в трусы убитой девушки?

Аня вспомнила, как выкинула игральную кость из своих трусов. Признаваться в этом было стыдно.

Она сказала:

— Я помню, Костя рассыпал пятнашки на кровати. Наверное, не все убрал. Одна могла прилипнуть, а Легкова не заметила.

— Допустим, — согласился Ракитин и посмотрел в глаза Ани. — Я даже сейчас вижу, как тебе неприятно говорить про Легкову. А вчера, когда ты увидела ее в обнимку с диджеем…

— Это из-за вас! Я расстроена, потому что вы арестовали Ринга. Он мой друг!

— А выбрал другую подружку. Посмотри.

Ракитин протянул фотографии. На первой Аня увидела задушенную Софью Легкову. Тело было наспех спрятано в кустах. На следующих снимках — крупные планы искаженного болью лица, заледеневших глаз и синей шеи, которую перетягивает шнур с надписью Pioneer. Тот самый шнур.