Диджей

— О чём? — дворник-песенник К.О.Л.Я. дыхнув перегаром, абсолютно не понял интереса руководства. Он посмотрел на него (На руководство) грустными и стеклянными глазами.

(Что поделать, если после вчерашнего шумного события на работе он «немного» позволил себе расслабиться и врезал в пивнухе с друзьями: С Васькой Косыгиным, по прозвищу «Доктор». Звали его так, за то, что раньше работал санитаром в дурдоме. И с Андрюхой Люляевым. По фамилии и имени, его правда, никто, никогда не называл. Как-то прижилось, что все кореша к нему обращались по-простому — Лю-ля.). И вот теперь, после дружественных ночных песнопений с Лю-лей и Доктором, у несчастного с похмелья «чуть» болела голова и «чуть-чуть» грустили стеклянные глаза.)

«Алкаш проклятый!», — чуть не вырвалось у Магме.

«Господи! Кого мы берем на работу? Это же просто паразиты и вредители социалистической собственности, а не работники. Нет! Это надо прекращать! Решительно и бесповоротно. Завтра же. Завтра же я его уволю его за прогулы и пьянку».

— Послушай, Николай, — директор парка улыбнулся, помотал головой, скидывая оцепенение, и спокойно произнес. — Скажи, пожалуйста, куда вчера дели аппаратуру?

— Аппаратуру? — всё ещё не мог сообразить «догадливый» работник метлы и тележки, что от него желают узнать.

— Да, аппаратуру, — лицо директора парка стало красным как у варёного рака. Он начал часто дышать. Нервно защелкал пальцами на руках. — Та, которая вчера была на детском концерте, что проходил поздним вечером, на летней эстраде.

— Ааа, аппаратура, — наконец-то дошло до пропившейся души. Он раскинул пальцы веером перед лицом директора и начал активно жестикулировать ими. Кожа под наколкой К.О.Л.Я. заходила волнами. «Приятный» запах от выпитого сернистой пробкой закупорил нос начальника. — Так, её. Нуу, её, эту-на аппаратуру. Её, мы, эта, поставили, на место.

«Чтоб тебя разорвало вместе с твоей метлой, спозаранку!» — опять чудом удержалось в голове культурного руководства. Всё-таки Роман Иосифович был образованный и воспитанный человек. Имел высшее образование. Красавицу жену. Тещу с дачей в Подмосковье…

— На какое место? — Магме продолжил спокойно и рассудительно задавать вопросы, хотя чувствовал, что начинает закипать как электрический утюг, брошенный нагретым в ванну. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не набросится на подчиненного с кулаками. Или не врезать ему метлой по его полосатой копчёнке.

— Ну-у, эт-на, куда всегда, ставят! — сторож вытянул губу, заговорщицки оглянулся по сторонам, словно хотел убедиться, не подслушивает ли кто.

— А на какое место её всегда ставят??? — всё-таки, просвещенный человек, москвич в третьем поколении, не выдержал изнуряющих пыток. — Алкаш чертов, недопитая душа, тупень горохового царя! Говори, давай!

— Так-ма, вон на сцене, у левой стены, тама, где дверь, — не прошло и полдня, как четкий и исчерпывающий ответ со всеми пояснениями был получен. — Туда, её, на, в каптерку, всё, и составили. Закрыли, её, бляху муху, на замок. Вот, эт-на, ключ.

— Дай сюда-а! — Магме недовольно вырвал ключ. Бегом поднялся на сцену. Начал бегать вдоль стены. Искать дверь с замком.

Дворник К.О.Л.Я. как ни в чем не бывало, продолжил подметать площадку перед эстрадой.

— Не понял? — директор громко закричал, поднимая в руках закрытый замок, валяющийся на полу. — Это, что? Шутка такая?

— Я тебя ещё раз спрашиваю, мурло ты пьяное, — он размахнулся и со всей силы кинул замок в сторону сторожа. — Куда дели аппаратуру???

Глава 7

1

Солнце, поднялось над Москвой, заняв ослепительным сиянием почти полнеба. Оно мягко наполнило лучами небольшую комнату. Свет его озарил громоздкий платяной шкаф, застывший в углу, круглый залысевший стол на котором лежала груда старых газет и журналов, два исшарканных стула и небольшую железную кровать, сиротливо прижавшуюся одной стороной к стене.

— Туки-тук… Тук-бряк-бряк, — еле слышный стук в дверь прервал сон путешественника во времени.

— Товарищ Иванов, просыпаемся, — взрослый женский голос ворвался откуда-то из подсознания. — Слышите меня? Просили вчера поднять вас, в районе девяти.

— Карошоужевстаю… — слитно завернули сквозь сон на тарабарском наречии, и снова погрузились досматривать очередную короткометражку.

— Бряки-бряк… Туки-тук, — через несколько минут очередная барабанная дробь заставила вздрогнуть мирно посапывающего жильца. — Эй, слышите! Сказали разбудить с утра. Вставайте, а то проспите!

— Эх-х-х, встаю, встаю… — широко зевнули во все тридцать два зуба, сладко потянулись и, перевернувшись на другой бок, крепко зажмурили глаза. — Встаю счас-с… хр-пс…

— Тук-бряк… Бряк-тук-тук, — новый стук очередного нарушителя спокойствия. — (Вот, неймется же бешеным людям).

— Есть кто живой? Мне оставили записку — велено разбудить, как приду с дежурства. Поднимайтесь, скоро девять.

— Пасибодавнопросну…, - недовольно пробурчали, и тут же накрыли подушкой голову, дабы не отвлекаться на посторонние звуки.