Диета для Дракулы

– Каждый имеет право на ошибку! – Однако сестра не удержалась и добавила «ложку дегтя» – совершенно в своем репертуаре: – А вообще, Роза, ты, конечно, неудачница…

Роза пришла с работы с охапкой цветов от сотрудников и пациентов. Сегодня, восьмого марта, она намеревалась серьезно поговорить с матерью, но не знала, как же сказать то, что ее тревожило. А Валентина Федоровна, как обычно в этот день, завела разговор о прошлом. И дочери ничего другого не оставалось, как вежливо поддерживать его. Но вот, похоже, вечер воспоминаний закончился, и уже можно было бы задать интересующие вопросы…

Глава 2

– Мама, кто из нас с Жасмин не родной тебе и отцу ребенок? – спросила Роза у Валентины Федоровны.

Та пристально посмотрела на дочь:

– Ты очень много работаешь, даже в праздники и в выходные. Так нельзя! Смотри, уже заговариваться начала…

– Мама, скажи мне правду, я не подросток! Тем более, что она ничего не изменит. Ты же знаешь, несколько дней назад Жасмин попала в больницу…

– Роза, ты ведь сказала, что с ней не произошло ничего серьезного! – перебила Валентина Федоровна. – Только она не хотела никого видеть…

– Все было не совсем так, я просто не хотела тебя тревожить. Но Жасмин лучше и уже можно…

– Роза, не пугай меня!

– Повторяю, сейчас уже все обошлось. Жасмин сделала медикаментозный аборт, причем не очень удачно. То ли она скрыла срок от врача, то ли танцевать после этого пошла, я не знаю. В больницу ее доставила «скорая» с большой кровопотерей, как сообщили мне. Я примчалась сдать для сестры кровь, а врач-лаборант, суровая такая особа, в лоб мне и заявила: «Чего вы мне голову морочите? У вас первая группа крови, а у сестры четвертая. Кто же шутит такими вещами в столь ответственный момент? Может быть, вы не родные сестры!» Знаешь, мама, как я себя почувствовала? Как идиотка! Что происходит? Как можно было скрывать от нас столько лет?!

Валентина Федоровна долго молчала, собираясь с мыслями, и наконец заговорила, хоть и не очень уверенно:

– Это было так давно… и настолько не имеет значения… Для какого такого интереса тебе надо… Я вас обеих абсолютно одинаково считаю своими дочерьми…

Роза не выдержала и перебила:

– Я никогда и не сомневалась, но… Просто каждый человек имеет право знать правду о своем происхождении.

– Ну, хорошо, – вздохнув, кивнула Валентина Федоровна. – Я же рассказывала, Роман погиб вместе со своим другом Михаилом…

– А его девушка была беременной? Она отказалась от ребенка? И ты взяла Жасмин? – решила помочь матери Роза, понимая, что каждое слово дается той с трудом.

Валентина Федоровна долго и пристально смотрела на Розу. А потом произнесла через силу:

– Я не говорила, что не родная Жасмин… Ох, зря ты затеяла этот разговор! Беременной была я. А вот у Соболева имелась маленькая дочка… Оставшись без кормильца, Мишина подруга передала ребенка мне, я оформила опекунство… Непутевая мать… Бог ее осудит, я не могла бросить сироту!

Розалинда была ошарашена заявлением матери. Желая узнать правду, Роза даже не представляла себе, как психологически трудно будет ей вынести эту правду. Мелькнула мысль: «Я так настаивала, потому что была уверена: чужая в нашей семье – Жасмин. И вот оказалось…»

– Это что-то изменит для тебя, Роза? – обеспокоенно спросила Валентина Федоровна.

– Абсолютно ничего, – обняла ее Розалинда и заплакала.

Прошло два года.

Валентина Федоровна от болезни сердца ушла в мир иной. Сестры, и так почти не общавшиеся, и вовсе свели свое общение на нет. После смерти матери Роза рассказала семейную тайну Жасмин, но та, как всегда, отреагировала по-своему:

– Значит, ты и место мое в семье заняла? Любимая дочка оказалась приемышем? Интересное дело!

– Жасмин, я сказала тебе это только для того, чтобы ты поняла: зря ты чувствовала себя «не своей».

– Зова крови во мне нет, не парься. А вот твою совесть сейчас и проверим… Всю жизнь вы притесняли меня, мешали мне жить, как мне хочется, вынудили уйти из дома – мол, я – отрезанный ломоть. А теперь получается, что я больше тебя имею право на наследство нашей, вернее, моей кровной мамочки!

После таких слов Розалинда, чувствуя косвенную вину – ведь она решила сначала, что именно Жасмин не родная дочь в их семье, сделала то, что сделала. Она отдала в пользование Жасмин ту квартиру, в которой проживала c мамой. А еще и дачу, и машину. В общем, все. Одним словом, сделала такой вот жест из разряда, конечно, благородных, но очень глупых.

– А сама где будешь? – улыбаясь, спросила Жасмин, словно ее это действительно каким-то образом интересовало или волновало.

– А я буду жить с мужем, – ответила Роза.

– С каким еще мужем? Ты же не замужем! – рассмеялась ей в лицо Жасмин. – Ой, да неужели? Все-таки собралась выходить за Славика?

– Да, за Вячеслава Владимировича, – подтвердила Роза.

Вячеслав Владимирович Капустин был когда-то одноклассником Розалинды, тупо влюбленным в нее с первого класса. Как говорила Жасмин: «Тупость и серость всегда тянется к прекрасному и совершенному!» Это она о Капустине.