Диета для трех поросят

Первую порцию я проглотила легко, вторую тоже, третья показалась мне слегка противной, четвертая мерзко скрипела на зубах, пятая отчего-то имела привкус рыбы, шестая отдавала железом, седьмая застряла в горле, восьмая прилипла к небу, девятая выглядела до такой степени отвратительно, что у меня заболела голова, десятая вызвала приступ икоты, а одиннадцатая – тошноту. Двенадцатая, тринадцатая, четырнадцатая и пятнадцатая таблетки были мною слопаны в сомнамбулическом состоянии. Куда делось оставшееся количество, не помню, очевидно, я сумела-таки все проглотить и теперь ощущала себя как человек, который сжевал большую картонную коробку вроде тех, в которые упаковывают в магазинах сапоги. Литр раствора будет в данной ситуации как нельзя кстати!

По вкусу жидкость напоминала рассол. Первый стакан я опустошила легко, со вторым мне пришлось повозиться, третий я влила в горло с невероятным трудом, а перед четвертым спасовала. Скажи мне кто-нибудь, что я не смогу проглотить простую воду, я бы не поверила. Ну разве это трудно? Ан нет, оказывается, бывают случаи, когда организм отказывается принимать жидкость.

Очень медленно, стараясь не совершать резких движений, я поползла в спальню, делая по пути удивительные открытия. Вы знаете, что при каждом шаге желудок колышется? Я об этом и не подозревала, хоть живу на свете не первый год. А еще, оказывается, лечь с животом, набитым целлюлозой, очень сложно. Как ни устраивайся, покоя нет – свинцовая тяжесть в том месте, где заканчиваются ребра, мешает дышать, свернуться калачиком невозможно, умоститься лицом вниз не получается. Оставалась поза мумии: на спине, с вытянутыми вдоль туловища руками. К тому же на меня напала икота! Одна радость – разыгравшийся было аппетит неожиданно исчез. Кажется, впервые в жизни мне удалось лечь в постель, не слопав перед этим тарелку каши с сыром. А я очень люблю овсянку, сваренную на молоке. Ее надо сдобрить куском сливочного масла и бросить граммов сто пятьдесят эдама, нарезанного маленькими кусочками. Понимаю, на первый взгляд рецепт кажется вам странноватым, но так делала моя бабушка, и поверьте, вкуснее, чем она, геркулес никто не варил.

Из глубины коридора вышла курица.

– Таня! – строго сказала она. – Неужели тебе меня не жаль? Дети останутся сиротами!

Я вздрогнула.

– Вы кто?

– Цыпа-гриль, – грустно ответила гостья, – твой будущий обед. Из-за того, что на свете живут гнусные обжоры, мы погибаем!

По моим щекам покатились крупные слезы, несушка принялась сама себя ощипывать, вместо крыльев у наседки оказались руки с пальцами. Я заорала от ужаса и… проснулась.

Лишь через пару минут изучения собственной спальни я поняла: мне привиделся кошмар. Но, похоже, жареной курочки мне долго не захочется. И завтракать не я стану. Раджив велел перед каждым приемом пищи непременно глотать целлюлозу, а у меня сейчас не хватит духа опять запихивать в себя таблетки. Пора заняться делом! Приведу себя в порядок и позвоню в банк…

– Приемная главного управляющего, – бойко сказал девичий голос.

– Позовите Олега Михайловича, – попросила я.

– Господин Ефремов в отпуске, – последовал бесстрастный ответ. – Могу вам чем-нибудь помочь?

– Нет, дело личное. Когда он вернется?

– Мы не сообщаем частной информации о сотрудниках, – не меняя тона, сказала секретарь.

Я набрала другой номер. Снова отозвалась женщина, на сей раз, похоже, немолодая.

– Да? – проскрипела она. – Вы кто?

– Можно поговорить с Олегом Михайловичем?

– Нет!

– Простите, а…

Из трубки полетели частые гудки, я удивилась и повторила попытку. Услышав то же скрипучее «Да?», я спросила:

– Господин Ефремов дома?

– Нет!

И нас опять разъединили.

Если вы хотите добиться успеха, главное – не сдаваться. Первые неудачи не должны вас смущать, повторяйте попытки до упора.

– Да?

– Домоуправление! – заорала я.

– Ась?

– Из жилконторы беспокоят! Когда с коммунальными услугами разберетесь? Долг висит! И вам не стыдно? Зима на носу, а у вас еще март не оплачен, – загудела я. – В суд подадим, стребуем в двадцатикратном размере!

– У нас нет задолжности, – вступила в беседу грубиянка.

– Не врите! Квартира сорок два?

– Она самая.

– По прописке в ней Ефремовы?

– Верно.

– Олег Михайлович и Екатерина Николаевна?

– Точно.

– А вы кто? Он или она?

– Галина, – растерянно представилась тетка.

– Еще одно нарушение, – обрадовалась я. – Вода, газ, отопление и мусор на двоих рассчитаны, а вас там трое!

– Я домработница.

– И чего? Вы руки моете, в отапливаемой квартире сидите – платите за комфорт, – наехала я танком на женщину. – А ну, зовите хозяев!

– Их нету.

– В суд подадим! Тогда поздно будет!

– Послушай, – просительно сказала Галина, – не шуми. Горе тут.

– Ну люди… – продолжала я исполнять роль домоуправши. – Кому ни позвоню, у всех неприятности! Вот и бедствуют в комнатах с хорошими условиями! Платить когда станете?

– Хозяин умер!

– Кто?

– Олег Михайлович.

– Вау! Простите, нехорошо вышло.