Диета против пистолета

– Скоро она докатится до начальной школы! – подхватила толстушка. – Или до детского сада!

– С ее деньгами можно позволить себе хоть ясли! – прошипела «жердь», ввинчиваясь в толпу, и сразу же оттуда донесся ее восторженный голос: – Илоночка, солнышко, как ты замечательно выглядишь! Кажется, ты после последней подтяжки сбросила еще двадцать лет!

Между гостями курсировали чернокожие официантки в коротких форменных платьях с кружевными передничками, разнося шампанское, мартини и легкие закуски. Одна из официанток остановилась возле подруг. Надежда Николаевна подхватила с подноса бокал мартини, Алка подцепила сразу несколько бутербродов с икрой и осетриной и прикидывала, как бы взять еще один, с фуа-гра.

– Алка, ты ведешь себя неприлично! – прошептала Надежда.

– Слушай, прекрати, – отмахнулась Алла. – Ну вот, я из-за тебя чуть не уронила бутерброд! Ты мне, слава богу, не мать и не воспитательница! Уж я знаю, на таких тусовках еды вечно не хватает, все разбирают в первые пять минут, так что лучше заранее запастись! А я сегодня пообедать не успела!

– Мы же решили сесть на диету! – шепотом увещевала подругу Надежда. – Вот, кстати, есть одна очень подходящая, французская…

– А, знаю! – захохотала Алка. – Утром кекс, вечером секс, если не поможет, отменить мучное!

– Ты с ума сошла! – возмутилась Надежда. – О чем ты говоришь!

– Это ты о чем говоришь? – хрюкнула Алка. – Какой секс, мужья-то у нас где?

– Да я вовсе не о том, – отбивалась Надежда.

– А ты, вообще-то, не забыла, зачем мы сюда пришли? – спросила нахальная Алка, дожевывая бутерброд.

– Ничего я не забыла!

А вот все остальные гости, кажется, действительно забыли формальный повод сегодняшней вечеринки. Чтобы напомнить им об этом, через весь зал был натянут транспарант: «Поможем сохранить культуру малого народа ухти».

В дальнем конце помещения стояла, скромно сложив руки на расшитом бисером переднике, небольшая старушка с бледно-голубыми подслеповатыми глазками. Она удивленно щурилась и разглядывала окружающих ее разряженных людей. Чувствовалось, что ей в этом зале чрезвычайно неуютно. Неожиданно на старушку наткнулся толстый мужчина с бритым затылком в жирных складках, облаченный в баснословно дорогой костюм от знаменитого итальянского дизайнера.

– А эту доярку, блин, кто сюда пустил? – проговорил он достаточно громко.

В это мгновение в зале неожиданно наступила тишина, в которой его слова прозвучали особенно отчетливо.

Старушка испуганно захлопала глазами, ожидая, должно быть, что ее сейчас выпроводят. Тут рядом с ней возник жизнерадостный молодой человек с микрофоном, который голосом бодрого идиота выкрикнул:

– Здравствуйте-здравствуйте! Мы бесконечно рады приветствовать вас на благотворительном вечере, целью которого является сохранение культуры древнего народа эхти… извините, ухти! Я представляю вам… – он достал из кармана листочек и громко прочитал: – Я представляю вам Степаниду Лопатину, одну из последних представителей народа охти… извините, ухти!

В зале снова стало тихо, и все – или, по крайней мере, некоторые из присутствующих – повернулись к скромной старушке.

– Степанида Лопатина, – продолжал молодой человек, – сохраняет и приумножает древние культурные традиции народа ахти… извините, ухти. Она владеет почти утраченным мастерством народной вышивки, и сегодня мы предлагаем вашему вниманию образцы ее творчества! – Он сделал широкий жест рукой, показав присутствующим развешанные по стенам вышитые полотенчики, рукавички и прочие милые предметы домашнего обихода.

– Те, кто хочет поддержать древние культурные традиции немногочисленного северного народа, могут приобрести эти уникальные работы. А теперь, дорогие гости нашего праздника, – молодой человек еще прибавил своему голосу энтузиазма, как будто кто-то подкрутил в нем соответствующую ручку, – теперь я хочу поблагодарить наших замечательных спонсоров – «Омега-Банк» и лично господина Тудыева, компанию «Северные макароны» в лице госпожи Бонасюк, конный завод «Троянские кони» и его главу Исидора Тверезого, а также отдельно всеми нами уважаемого господина Самородного и госпожу Карину Лисицкую, возглавляющую благотворительный фонд «Ухти-ой».

Во время этой хвалебной речи по очереди выступали вперед и кланялись респектабельные дамы и господа – судя по всему, те самые спонсоры.

– Вот она, Алка! – зашипела Надежда, ткнув подругу в бок, когда вперед выступила удивительно белокожая зеленоглазая женщина с великолепной рыжей гривой, облаченная в длинное, сильно декольтированное платье изумрудно-зеленого цвета. – Это Карина, третья Люськина жена!

– Вижу, – неприязненно проговорила Алла, окинув госпожу Лисицкую оценивающим взглядом. – Ей-то, небось, не приходится изводить себя дурацкими диетами!

– Ну, ты, допустим, тоже не очень себя изводишь, – отметила Надежда, взглянув на Аллу, доедающую пятый бутерброд и озабоченно оглядывающую зал в поисках официантки.