Диетлэнд

Отвлекшись на заказ, я отвернулась к эспрессо-машине и занялась тремя крошечными чашками. Когда я вернулась к прилавку, то увидела преследовательницу в очереди за женщиной, которая заказала эспрессо. Помощник Кармен скрылся на кухне, так что мне по-любому пришлось бы обслужить девушку. Мне пришлось бы заговорить с ней.

Девушка невозмутимо шагнула вперед, когда подошла ее очередь, и мы оказались с ней лицом к лицу.

– Дай мне свою руку, – приказала она.

От растерянности я повиновалась. Она сняла колпачок с карандаша для губ и повернула мою правую руку тыльной стороной ладони вниз. И начала писать. Я не видела, что она пишет, но чувствовала, как кончик карандаша скользит по коже.

Когда она закончила, я отдернула свою руку. «ДИЕТЛЭНД».

– Диетлэнд, – прочла я вслух.

– Диетлэнд, – заговорщицки прошептала девушка.

Я смотрела на буквы на своей ладони. Девушка велела мне сесть на диету? Столько загадок и тревог, а она просто хотела подшутить надо мной.

Я была так ошарашена, что не могла говорить. Она этим воспользовалась, быстро собрала вещи со стола и покинула кофейню. Как раз тогда вернулся помощник Кармен. Я вытерла руку о фартук, извинилась и быстрым шагом засеменила на кухню. Дно белоснежной раковины заполнила розоватая вода, когда я подставила ладонь под холодную струю, пытаясь смыть надпись.

Когда я вышла из кухни, я заметила, что девушка оставила на столике свой карандаш. Это был карандаш от Chanel, оттенок «Прекрасная слива».

* * *

После встречи с девушкой мне нужно было эмоционально подготовиться к визиту в офис Китти. Такое случалось раз в месяц, подобно «этим дням», и встречала я их так же радостно.

В метро, по пути из Бруклина до Манхэттена, я пальцем написала «ДИЕТЛЭНД» на своей ладони. Что все это значит? Я думала, девушка просто хотела посмеяться надо мной, но она не выглядела жестокой. Но вот странной она определенно была. Если она еще раз встанет у меня на пути, мне придется обратиться в полицию. Но я боялась, что в городе, где полным полно убийц и террористов, полиция вряд ли воспримет всерьез заявление о чудачке в цветных колготках, которая преследует какую-то толстуху.

Я вышла из метро на Таймс-сквер, остановившись на вершине лестницы, чтобы хоть немного отдышаться. Было жарко и душно. Одним взмахом пропуска сотрудника я вошла внутрь сверкающего серебристого ствола мирового древа – Остен-тауэр, в главную цитадель империи «Остен Медиа», объединявшую в себе многочисленные издательства и не только. Книги, журналы, ряд веб-сайтов и два телевизионных канала. Если бы террористы направили самолет на эту башню и разрушили ее до основания, у американских женщин осталось бы куда меньше способов приятного времяпровождения.

До моей работы с Китти я трудилась в небольшом, не очень престижном импринте, тоже принадлежавшем «Остену», вот только офис его располагался не в сверкающей башне, а в непримечательных серых зданиях в двадцати кварталах к югу. Мы выпускали романчики о бизнес-леди и молодых карьеристках в поисках настоящей любви. Обложки были бирюзовыми, мятными, розовыми, как стены в детской. К содержанию романчиков я не имела никакого отношения, но отвечала за выпуск, отслеживала рукописи, взаимодействовала с редакторами. В общем, помогала книгам занять свое место на прилавках и книжных полках. После колледжа я мечтала писать статьи или продавать небольшие эссе в журналы, но такую работу найти не смогла, так что обосновалась в издательстве. Я любила слова. А издательство подарило мне возможность работать со словами днями напролет, плевать, что они были чужими. Неплохое место для начала карьеры. Приоткрытая дверь в мир слов.

Моими коллегами в издательстве были женщины среднего возраста в теннисных туфлях, юбках в цветочек и нейлоновых чулках. Прошло немного времени, и я растворилась в их мире обедов в пластиковых контейнерах и корпоративных поездок в дисконт-магазины после работы; я даже не пыталась двигаться дальше и найти работу, о которой мечтала. Однажды, спустя четыре года, начальница пригласила меня в кабинет, чтобы сообщить кое-что. Нас закрывают.

– Мне очень жаль, что я не могла сообщить раньше, но до тебя наверняка дошли слухи.

У нее на столе доживали последние дни голубые гортензии – стебельки в мутной воде, увядающие лепестки падали на ее ежедневник.

– Ну… – протянула я. Никакие слухи до меня не доходили.

– Не только мы. Закрывают всех. Полностью очищают здание.

Кроме нас в здании находился филиал книжного клуба «по почте» и пара небольших журналов – один про кошек, другой про коллекционирование кукол. Столько лет мы оставались «невидимками», отбросами империи «Остен», спрятанными в пристройке на Двадцать четвертой улице. Наконец, Стэнли Остен взглянул на нас с высоты трона в серебряной башне и заметил в крошечном уголке своего королевства. Следом пришло ожидаемое изгнание.