Дик (СИ)

Быстро приведя себя в порядок утром, надев вчерашнее, отправляюсь на встречу к Ренате, которая пообещала поговорить с отцом о работе для меня.

Я ни о чем не говорила Дику, считаю, что не его дело, где я буду работать и как зарабатывать на жизнь.

У самого выхода мужчина ловит меня, хватает за руку и не дает выскользнуть.

— Куда собралась?

— На встречу к подруге. — понимаю, что веду себя как капризный ребёнок, который чего-то хочет, но не озвучивает это вслух. Просто капризничает и ждёт, когда все без него обо всем догадаются.

— Я отвезу тебя. — говорит Дик, выпуская меня и поправляя волосы, аккуратно зализывая их назад.

— Не стоит.

— Это решено… Именно так ведь делают люди в отношениях? — чувствую подкол в его словах.

У самого кафе, где мы договорились встретиться, стоит Рената около своей машины и вальяжно курит. Девушка, как обычно, выглядит потрясающе.

Я очень надеялась, что она зайдёт внутрь и не увидит, что меня подвозят. Теперь мне придётся придумывать отмазки, кто это и почему я в его машине с утра.

Дик любезно выскакивает из машины и помогает мне выбраться. Эта галантность — театральный жест для Ренаты.

Корчу рожицу, мол я знаю, для чего ты все это делаешь.

Подруга смотрит на нас вопрошающе, пробегает по мужчине пытливо, делая оценку его внешнему виду.

— привет, Рената! — выдавливаю из себя.

— Привет. — подруга целует меня в щеку и шепчет так, чтобы это обязательно услышал и Дик: А кто этот красавчик, твой новый ебарь?

От ее последнего слова мне хочется застонать и провалить под землю. Спалить себя заживо.

В этом вся Рената.

Дику она нравится. Ему вообще нравится все вульгарное.

— Дик! — представляется он и целует руку.

— Тот самый? — она бросает на меня недоверчиво взгляд, игриво играя бровями. Клянусь, если бы она не была лесбиянка, я бы подумала, что она с ним заигрывает.

— Тот самый.

— А я Рената!

— Приятно познакомиться, Рената. Когда закончишь, набери мне, я заберу тебя. — со стороны его слова можно воспринять как заботу любящего парня, но я слышу в них только приказ, отдающий сталью и не возможностью ослушаться.

И меня это заводит. Его слова бьют прямо вниз живота, там становится сразу же влажно.

Хочу его.

— Если бы такой, как он был у меня первым, я бы и лесбухой не стала.

— Руки прочь, этот гнилой фрукт мой. — даже в шутку толкаю Ренату. Или не в шутку?

Ее слова распаляют во мне дикую ревность.

— все! Все! Успокойся!

Мы проходим в кафе, заказывает английский завтрак и первые минуты говорим ни о чем. Мысленно я все еще возвращаюсь к фигуре Дика у его машине, приказывающего мне позвонить ему.

Мне хотелось позвонить ему, попросить забрать меня, поцеловать…

Но отношения не могут быть односторонними. Они должны поддерживаться обоюдно.

— Эй, ты где витаешь? Я с тобой говорю. — Рената щёлкает перед моим носом пальцами, приводя меня в чувство. — Слышишь, что сказала?

— Просто задумалась. — признаюсь я, отпивая кофе.

— Ты слышала, что твоего бывшего избили до смерти? Андрей в больнице сейчас. Врачи еле спасли ему жизнь!

От ее слов мне становится нехорошо, кофе застревает комом в горле.

Это шутка?

— Когда? — глупо спрашиваю.

— Сегодня вечером?

Боже, это мог быть Дик?

Нет, он был со мной… но я не видела, как уходил Андрей… и Дик мог подослать кого-нибудь…

— Прости, Рената! Мне нужно идти. Деньги скину на карту!

— А работа?

— Давай позже обсудим!

Во мне присыпается следователь, который четко и ясно говорит, что мне нужно делать и какие вопросы задавать, чтобы разобраться в случившемся.

Андрей лежит в отдельной палате. На него больно смотреть физически. Семьдесят процентов тела перебинтовано. Он растянут на больничной койке. В таких случаях обычно говорят — не осталось живого места.

Не решаюсь войти сразу к нему, потому что не знаю, что сказать, и со стороны он напоминает мумию. Страшно, что я могу оказаться виновной в содеянном.

— Входи уже… — его надломленный и усталый голос ввергает меня в депрессивное состояние. Сжимаю в руках пакет с фруктами и соками. Не знала, что еще купить по такому случаю.

Обычно такой веселый Андрей выглядит неприлично грустным и разбитым. В его глазах есть что-то обручённое и это угнетает.

— Как ты?

— Отлично.

Коротко. Без эмоций.

В горле застревает главный вопрос «Кто это?» Я так боюсь услышать подтверждение моих мыслей.

Одна часть меня говорит, что Дик не мог совершить такое, потому что он здравомыслящий человек, другая часть утверждает, что он занял место Буркова. Это значит, что я ничего о нем не знаю. Не могу и догадываться, на что он может быть способен.

— Расскажи мне все. — набираюсь сил и сажусь рядом с ним, тихонечко проводя рукой по его перебинтованному телу. — Кто это сделал?

— я не видел. — отвечает Андрей. — он подошёл сзади. У него в руке была бита или что-то металлическое. Не помню… мне вообще трудно это вспоминать… Доктор говорит, что это какая-то там амнезия, защитный механизм мозга.

Внутри меня все сжимается от негодования и желания найти ублюдка и отомстить ему за это. Как наша земля носит таких мерзких тварей?

Именно из-за этого я хотела стать следователем, защитить людей от такого зла. А теперь все в прошлом.