Дик (СИ)

Руки дрожали, в них телефон ходил ходуном. Казалось, что я вот-вот его уроню. Я смотрела на коробочку в руках Дика, желая выбросить ее не открывая, сбежать отсюда. Какой из меня получится следователь, если я такая трусиха?

Дик откинул крышку, открывая нашему взору содержимое коробки. В ней лежала пухлая пачка фотографий и красный лифчик, тот самый, в котором я была в свой первый рабочий день и который был на жертвах в цветочном магазине.

Дыхание сперло. Я кинулась в комнату к комоду, чтобы найти такой же, мой. Я была в шаге от истерики, выбрасывая вещи на пол, пытаясь удостовериться, что мой на месте.

Все моё нижние белье было разбросано по полу квартиры, тонкие стринги и хлопковые трусики валялись повсюду.

— Лина! — голос Дика был достаточно напряжённым, он все еще был в коридоре, разглядывал фотографии.

— Дик! Его нет! Слышишь, лифчика нет! — меня трясло и я отказывалась верить в происходящее. Эта история набирала обороты, и уже не оставалось сомнений, что они придут за мной. Они ищут меня.

Он подошёл ко мне, продолжая держать в руке пачку фотографий. Его лицо не вселяло в меня уверенности, оно было растерянное. Дик обвёл комнату взглядом, словно проверяя — могла ли я пропустить красную ткань.

То, что в коробке был именно мой лифчик могло значить только одно — они были здесь, они были в моей квартире, копались в моих вещах. Маньяк, разгуливающий по улице и убивающий женщин, был в доме, где я чувствовала себя защищённой… Мне не хотелось находиться тут и минуты…

Дик обнял меня, прижимая к себе и передавая своё тепло. Меня это успокаивало, нервная дрожь стала постепенно отступать.

— Бояться, это нормально. Слышишь? — тихо сказал он. — Нам придётся вызвать сюда криминалистов.

— Не хочу, пожалуйста… Не хочу чтобы кто-то знал… Не хочу, чтобы кто-то еще рылся в моих вещах!

— Тебе нужно взглянуть. — Дик протягивает стопку фотографий, на которую мне совсем не хочется смотреть. Если это напугало его, то что почувствую я, глядя на них?

В стопке было больше пятидесяти фотографий. Перед глазами все стало расплываться.

— Невыносимо здесь находится! — я отодвинулась от Дика, отходя от него на несколько шагов и вытирая тыльной стороной руки слезы. — Умоляю, давай уйдём из этой квартиры.

Меня трясло и мне было душно, казалось, что одежда сдавливает тело, вытесняя кислород. Меня знобило. Бросало в жар. Я впадала в истерику. Казалось, что из любого шкафа может выбраться Некто, чтобы нанести по мне удар.

Дик согласно кивает и помогает мне выйти в коридор, закрыть дверь на ключ, он перехватывает пачку фотографий, который валятся из моих непослушных рук.

Только на улице мне становится легче, удаётся вздохнуть полной грудью. Кровь поступает к голове, и я начинаю лихорадочно соображать.

На фотографиях была я на протяжении последних девяти лет, с самого чёртого лагеря. Там была я в розовом купальнике с Ритой, той самой, с которой я была в лагере. Другие фотографии относились к более позднему времени: я на выпускном в школе, в университете, на свидании… их было много и все они снимали меня в самые интимные моменты. Последние из них были сделаны сегодня, на них была я и Дима, танцующие. Кто-то сделал эти фото в моей квартире меньше часа назад.

— Я попрошу Рената приехать, мы обыщем все сами. Никто ничего не узнает. Тебе нужно сейчас успокоиться и подумать, кто мог пробраться к тебе домой, не взламывая дверь. Ты давала кому-нибудь ключи?

Мозг лихорадочно перебирает все возможные варианты. Ни у кого кроме меня и родителей нет ключей от квартиры. Соседям я никогда не оставляла дубликат. Ни одного подозреваемого.

Дик набирает номер Рената в телефоне и звонит ему, он бросает ему три предложения, одно из которых состоит из моего адреса и отбивается. После чего он подходит ко мне и обхватывает ладонями лицо, невыносимо долго всматривается в него и вгрызается в мои губы. Его язык проникает все глубже, заключает мой рот в плен, подчиняет разум, дурманит. Разве может быть поцелуй таким развратным и возбуждающим?

Глава 8. Святое семейство Дик

Каждый угол выпотрошен, все вывернуто наружу, стало доступным всем присутствующем.

Хоть Ренат с Диком и старались действовать максимально деликатно в этой ситуации, половина вещей все равно были хаотично разбросана. Теперь Дик точно знал обо мне все…

Много ли могут рассказать вещи о своём хозяине? Он видел все моё нижнее белье, тампоны и крем от угрей и даже марганцовку от бородавки. Все мои тайны были скрыты. Никто не идеален, но как же стыдно, когда мужчина, который тебе нравится — рассматривает крем от твоих угрей. По лицу Дика было видно, как он еле удерживается от комментариев.

Я старалась себя успокоить, не нервничать. Меня это мало должно заботить сейчас…

Мужчины нашли в моей квартире множество скрытых камер и записывающих жучков. Весь мой дом был напичкан дорогой техникой, следящей за мной неизвестно сколько времени. Это не просто угнетало или наводило ужас, это вводило в состояние оцепенения, я смотрела на все немного со стороны, словно была в кино.