Дикая

Медведь рефлекторно положил руку на рану и пропустил через нее магию. Холод откликнулся, как всегда, мгновенно. Но в этот раз хрупкая плоть не покрылась льдом. Нет, он не стал бы этого делать. Медведь просто охладил рану.

Сначала он не заметил, но потом стало ясно, что кровотечение стало слабее.

Вновь подхватив жену на руки, Медведь встал и направился к пещере. Его разум был холоден и последователен, как никогда ранее. Медведь отбросил эмоции, понимая, что сейчас они будут только мешать. Он не знал, выживет ли Лена, но собирался сделать для этого все возможное.

– Давай сюда, – проскрипел шаман, внезапно появившийся, когда стена огня исчезла. Лена не могла ее поддерживать. Сейчас она была без сознания.

Старик, не суетясь, направился в сторону лежанки.

– На живот, – добавил он, а затем деловито принялся мешать что-то в чаше.

Медведь подчинился. Аккуратно положив Лену на кровать, он сел рядом.

Женщины и дети, напуганные происходящим, толпились в стороне, не решаясь что-либо сделать или спросить. Вскоре к ним присоединились мужчины.

Некоторые были ранены, но никто так серьезно, как Лена. Войс, оставшийся за пределами пещеры, тихо заскулил. Улегшись перед входом, он опустил голову на землю и накрыл лапой нос.

– Холод. Хорошо, – пробормотал шаман, стряхивая засохшую кровь с тела Лены. Казалось, что кровь, вытекая из раны, мгновенно спекалась.

Полностью очистив кожу, шаман осторожно приоткрыл пальцами края дыры, оставленной на теле Лены ножом, и влил туда немного травяного отвара (который, когда он отпустил плоть, практически весь вытек), а после наложил на рану кашицу из трав.

Затем старик взял кусок тряпки – Лена сделала из крапивы несколько грубых полотен, одним из которых и воспользовался шаман, – и прикрыл рану.

– Холод. Надо. Помогает.

Медведь кивнул. Он тревожно всматривался в видимую часть лица жены. Лена выглядела просто спящей. Ее рот чуть приоткрылся, дыхание было легким. Ничто не говорило о ранении.

– Магия, – внезапно произнес шаман, положив руку на плечо Медведя. – Хранит.

– Она… – Медведь хотел спросить, выживет ли его жена, но горло сдавило так, что он не смог ничего вытолкнуть из себя.

– Жизнь умрет. – Сердце Медведя остановилось. В этот миг он подумал, что ему незачем больше жить. – Но не сейчас. Когда-нибудь. Далеко. Туда. Будущее.

Мужчина выдохнул, а потом посмотрел на шамана так, что старику сразу стало понятно, что он выбрал не самые правильные слова.

Хитро прищурившись, старик усмехнулся, встал и направился в сторону собравшихся мужчин. Он чуял чужую кровь и знал, что Лена была не единственной, кого ранили.

Лена ощущала жар. Он растекался по телу волнами, заставляя кровь кипеть. Казалось бы, это должно доставлять дискомфорт, но это было не так. Наоборот, жар ощущался чем-то знакомым и даже родным. Он напоминал материнские объятия, в которых хотелось остаться навечно.

Но что-то не давало ей полностью раствориться в этом ощущении. Нечто, похожее на ледяное прикосновение, привлекало ее внимание, звало и отвлекало от удивительного чувства единения с чем-то великим и волшебным.

Елена глубоко вздохнула. Сознание потянулось к необычному кусочку холода. Стало любопытно, что это такое.

Прикосновение принесло с собой воспоминания. Они хлынули в нее, как река, сметающая весь комфорт и желание остаться в этом уютном нечто навсегда.

Лена внутренне напряглась.

Медведь ждал ее и звал. Ледяная магия пыталась не дать ей раствориться в приятном небытии.

Ее Миша. Человек, которого она, сама не заметив, полюбила. Тот, к кому тянулась ее душа. От чьих ласк ее тело пело. Она не хотела его оставлять.

Зов был наполнен грустью и тоской. Чувство потери давило на грудь и выбивало слезы из глаз.

Лена понятия не имела, что ее обычно суровый, немногословный мужчина способен на такие сильные чувства.

Она с неким благоговением приняла их, а потом собрала всю волю и устремилась вперед, следуя за нитью, протянутой для нее ледяной магией мужа.

Первым, что она ощутила, был все тот же жар, только в этот раз не такой комфортный и потрясающий. Тело горело, и находиться в нем было больно.

Елена вздохнула. Хотелось открыть глаза, но сил на это совсем не было. Успокоение приносил лишь холод, который растекался по спине.

Мысли шевелились вяло. Она вспомнила последнее, что было перед тем, как мир погрузился во тьму. Они сражались. Она видела, как магия Медведя уничтожает противников одного за другим. Как те падают на землю, скованные бессердечным ужасающим льдом.

Лена была поражена и одновременно восхищена такой смертоносной способностью. Она помнила свои мысли в тот момент: нужно будет потом показать Мише, что она ни в чем его не винит.

А потом спину обожгло. Она даже не сразу поняла, что это боль. Было горячо. Хотелось отпрыгнуть, чтобы избежать этого жара, но тело совсем не слушалось.

А еще она вспомнила грязную, воняющую чем-то неприятным руку, зажимающую ей рот. Рука была большой, но вряд ли принадлежала мужчине.

И тогда Елена Николаевна вспомнила, что среди врагов был некто, кто явно желал ей смерти. Буба.