Дикая

Под нами зарычали волки. Мы одновременно бросили взгляды вниз. Похоже, пара волков не поделила между собой высохшую палку. Победа неожиданно осталась за мелким волчонком. Я вернулась к поеданию хлебного плода, при этом отметив, что тени в лесу уже начали сгущаться. Интересно, какой выдастся эта ночь?

– Интересно, – решила продолжить вести ленивый диалог я, – что последнее ты помнишь?

– Как ты забиралась в гамак и чуть не…

– Я не о сегодняшних воспоминаниях. Ты утверждаешь, будто у тебя, как и у меня, в отличие от других обитателей Паддока, память не повреждена. Но если ты помнишь всё, тогда ты можешь помнить и откуда сюда попала, а быть может даже и с какой целью.

– Этого я как раз не помню. У меня как будто пара дней, а может и недель стерлись из памяти непосредственно перед попаданием в Паддок. Очнулась я уже в воздухе, болтающейся в двух сотнях метров над землёй: над головой купол парашюта, что происходит – понять не могу, и не помню ничего из того, что могло бы объяснить моё попадание в эту ситуацию, но при этом я откуда-то знаю, что нужно управлять стропами, чтобы избежать тяжелой посадки, хотя до тех пор я даже не имела понятия о том, что такое стропы и где они располагаются. Может быть, меня кто-то инструктировал перед полётом?.. Не знаю. Не помню. Да и как именно управлять стропами, я так и не вспомнила – пыталась допереть на ходу.

– Должно быть, ужасно оказаться со слегка подчищенной памятью одной в поле, по соседству с лесом чудовищ, да ещё и накрытой куполообразным силовым полем.

– Не то слово, – собеседница полуухмыльнулась. – Это сейчас Паддок выглядит более-менее обжитым. Видела бы ты его в первые недели: только жалкий шалаш с кострищем, кое-как собранные моими стараниями. Но шло время, прибывали новые люди, все шалаши одной ночью пали жертвами ураганного ветра, зато у нас остались гамаки и парашюты – так появилась идея обустроить Ночлежку из привязанных в роще гамаков, защищённых от лёгких осадков сшитыми материями парашютов. Позже у нас объявился рукастый мужчина, который сконструировал первый вариант фермы для тех курей, что прилетели вместе с ним, в ящиках. Смешливый мужик был, громко и заразно хохочущий… Продержался в Паддоке четыре недели, – Дикая постаралась на этом моменте избежать паузы, и у неё почти получилось это провернуть, но только “почти”. – Потом появился Яр. До его прибытия я уже сконструировала себе лук и стрелы, но они были не такими хорошими, какие смог сделать он. В итоге это оружие стало кормить нас лучше, чем силки, на которые я, в первые недели своего пребывания здесь, полагалась больше, и вопрос с нехваткой стрел решился сам собой.

– После того, как Люминисцен растерзал первого человека, ты не стала опасаться брать с собой других и сама не приобрела страх перед Тёмным лесом, – скорее утвердила, нежели спросила я.

– После первой потери какое-то время не брала людей, но сама в лес ходить не перестала – нам было необходимо пропитание, а я отличаюсь самоуверенностью, так что… Но время шло, людей становилось всё больше, одного кролика или пары куропаток не хватало на всеобщее суточное утоление голода. Я быстро поняла, что всех не прокормлю, какой бы суперметкой ни была. Крупной дичи здесь почти нет, да и мелкая тогда давалась мне с бóльшим трудом, нежели сейчас. Да и нехватка воды прежде была сильнее – бутылок у нас сначала не было, их позже сбросили вместе с Выводом, до того же момента Яр смастерил из дерева ведро, которое слегка пропускало жидкость… В общем, в самом начале я больше нуждалась в сторонней помощи.

Она замолчала. Покрутив в руке крупную косточку от хлебного плода, я, слегка перегнувшись через край гамака, бросила её вниз. Трое волков среагировали, но тут же разочарованно вернулись на свои места и продолжили лежать, но уже глядя вверх. Мы не такая уж и крупная добыча, как для стаи такого размера – неужели они этого не понимают? Пошли бы поохотились на сохатого или лис погоняли…

Я вернулась в гамак и запрокинула руки за голову. Посмотрим, кто кого. Если к рассвету не уйдут – начнём стрелять.

– Давно хотела спросить: что у тебя с глазами?

– В смысле? – Дикая посмотрела на меня, и в ответ я повернула голову в её направлении, чтобы мы встретились взглядами.

– Никогда не видела такого цвета глаз. Чёрное серебро… – Я задумчиво назвала выдуманный мной же цвет. – Да и вообще ты отличаешься… Я тебе уже однажды говорила об этом, но ты уклонилась от этой темы. Твоя неординарная внешность и практически нечеловеческий магнетизм – всему этому ведь должно быть какое-то логическое объяснение.

– Оно есть.

– Снова собираешься паясничать?

Я её подловила. Ухмыльнувшись, она отвела взгляд.

– Ладно, не стану, – с этими словами она выпустила косточку от своего хлебного плода вслед за моей и так же, как и я, несколько секунд понаблюдала за реакцией хищников.

– Расскажешь? – приподняв брови, терпеливо добавила я, когда, вернувшись в гамак, Дикая, вместо того, чтобы продолжить смотреть в мою сторону, начала рассматривать крону дерева над своей головой.

Прежде чем ответить, она немного помолчала.