Дикая. Будешь меня любить!

– Я понимаю, Нирук, – мягко возразила эльфийка. – Просто отказываюсь принимать. Вы не правы. В первую очередь я будущая мать. А быть матерью – разве не инстинкт? Защитить себя, своего ребенка? Вы так заботитесь об Айгерим! Я уверена, что отцом вы тоже будете великолепным. Но разве инстинкты не будят в вас желание подарить вашим детям лучший мир, чем тот, который существует сейчас?

– Я смогу обеспечить свою самку достойными условиями для жизни.

– Существования, – поправила Алания. – Сложившиеся устои – это не жизнь, а существование. Бесконечно бояться, потеряете вы свое гнездо или нет, изматывать свою самку постоянными родами ради появления на свет мальчиков… Разве это жизнь? Нет, можно, конечно, плюнуть на продолжение рода и раз в три года заставлять Айгерим кусать локти, не зная, вернетесь ли вы живым после очередных соревнований…

Нирук ответил не сразу.

– Вы хотите мне что-то предложить?

– Я не в том положении, чтобы что-то предлагать, – ответила Лана, осторожно улыбаясь. – Просто даю пищу для размышлений. Лиам видит для кланов другое будущее. В первую очередь – без состязаний. Без страха за свои земли. И за свою пару.

Они остановились у храма Семиглавой Анаты. Феникс нетерпеливо выхаживал вокруг Ланы с Нируком, пока змей обдумывал ее слова.

– Я поговорю с вашим мужем, леди Беар, – пообещал мужчина.

Нирук вышел из-под полога тишины, одернул на себе камзол. Пара, доставшаяся черному змею… Ему повезло. Нирук еще раз убедился в способности злых языков искажать действительность. Эльфийка демонстрировала рассудительность и благочестие. И полное отсутствие высокомерия, которого можно было ожидать от дочери Алии. Она говорила о мире. Беар, по ее словам, думал о процветании для всех. И если черный змей доверия пока не вызывал, то Алания создавала впечатление искренней и обеспокоенной хозяйки клана.

Она приняла его в гнезде, позволила быть рядом с его сокровищем. Волновалась за Айгерим…

Феникс скучал, а Нирук продолжал следить, чтобы мужчина держался на почтительном расстоянии от чужой самки. Только Азхар уже выбрал себе новую жертву. Приблизившись к Куро, парень коварно улыбнулся, в его глазах вспыхнули языки пламени.

– Змееныш, а ведь я и с твоей парой неплохо провел вечер.

Лана в этот момент готова была утопить Азхара. Засиделся он в гнезде! Скорее бы выпустить на свободу этого птенчика, чтобы он нашел себе иное развлечение, чем дразнить василисков!

«Любитель пощекотать нервы. И себе, и всем», – закатила глаза эльфийка.

Нирук сохранил достоинство, только едва повел бровью.

– Убогий, – пренебрежительно фыркнул змей. – Твои нападки меня не тревожат. Мы оба знаем, что ты бесишься от одиночества. Надеюсь, однажды ты встретишь свою пару. И тогда никто не будет пытаться нарушить вашу семейную идиллию.

Азхар оскалился. Но промолчал.

«И пусть молчит», – подумал Нирук, заметив, как эльфийка устало вздохнула. Вероятно, бесконечные склоки ее порядком утомили.

Мужчина не мог представить, как эта маленькая хрупкая эльфочка справляется с беременностью и продолжает сохранять на лице улыбку. Ни для кого в гнезде не являлось секретом, что девушка чувствует себя плохо – достаточно было взглянуть на ее истощенное тело и слишком большой живот.

Если так будет продолжаться дальше, вряд ли Алания сможет справиться с беременностью. Не зря Беар так печется о ее безопасности. А вот Мигар, судя по всему, может ни о чем не переживать. Нирук не лекарь, но готов спорить, что Беар не увидит наследника от своей самки. А жаль… Куро на секунду представил, что на месте Ланы могла быть Айгерим. Он бы не пережил такого удара.

Остается радоваться, что исполнять клятву, данную брату, не придется. Нирук не узнал ничего, что бы был обязан сообщить Мигару. Совсем не хотелось предавать людей, которые с теплом приняли его в своем доме и заботились о его сокровище. И если на Беара Нируку плевать хотелось, то эльфочка вызывала исключительно желание оберегать. Практически как младшую сестру.

Никакой агрессии, никакой ненависти и предвзятости к чужому клану. Алания вела себя достойно, принимала зеленого василиска как равного. А это дорогого стоит. Нирук еще не забыл, что такое честь.

– Вы отдохнули, леди Беар? Можем идти дальше? – уточнил зеленый.

– Ага, конечно, – простонал Азхар, вызвав у Нирука недоумение.

– Мне нужно зайти в храм, помолиться, – сообщила Алания, от чего феникс совершенно вышел из себя.

– Не понимаю, зачем ты до сих пор туда ходишь? Плюнула бы, зачем это надо?

– Азхар, мы уже знаем, что происходит, когда плюешь на богов, – улыбнулась эльфийка. Она подобрала юбку и направилась в храм, оставив мужчин провожать ее взглядом.

– Леди Беар молится нашей богине? – удивился Нирук. Эта женщина продолжала приятно удивлять.

– Каждый день. Часа по два проводит внутри, вымаливая неведомо что у вашей семиглавой стервы, – ответил Азхар. – Никого внутрь не пускает.