Дикая для Лютого

– А мне правда нужно озвучивать это? – Нагло вздернул темную бровь, взглянул издевательски. Сволочь. То натягивал поводья, то отпускал. Отчего-то в сердце поселилось чувство, что нынешнее предложение было хуже предыдущего, хотя по сказанному Князем я должна была выигрывать. И квартира мне возвращалась, и спать я могла с ним на свое усмотрение… конечно, если он не врал.

– Почему я? Неужели за сорок два года никого не нашлось? – Он хмыкнул, затем тихо рассмеялся, обнажая ровный ряд зубов с заметно выделявшимися по бокам клыками. Нет, ну точно хищник, вот не зря мне каждый раз приходила в голову эта ассоциация.

– Каких именно, Виола? Хороших? Верных? Красивых? Умных? Каких именно ты подразумеваешь?

– Готовых тебе родить… – Я вздохнула, откинулась на спинку плетенного стула. Потянулась за вином, ну а почему бы и нет, раз уж притащилась в эту чертову даль?

– Мой выбор пал на тебя потому что все, что я о тебе узнал, мне понравилось. Ты мне подходишь. Может это звучит не очень романтично, но время для романтики у меня прошло. А если быть совсем откровенным, то его и не было никогда. Когда пытаешься выжить, когда каждый твой день – это борьба, в голову как-то не закрадывается мысль об ухаживаниях или прочих атрибутах счастливой и обеспеченной жизни. Прибедняться не хочу, вдаваться в прошлое – тоже. Сейчас я имею то, что имею. Сейчас я хочу девушку, которая захочет родить мне ребенка. Достойную девушку. Умную. Рассудительную. – Я хмыкнула, пытаясь скрыть смущение. Только бы не покраснеть. – Знающую себе цену и не стремящуюся эту самую цену называть всем подряд, – продолжил Князь. Вот же ж… – Красивую… – наконец, закончил он. А я точно покраснела. Поспешила спрятаться за бокалом вина, да только толку? Пристальный взгляд серых глаз все уловил. Я была уверена в этом. – Ты считаешь меня старым для себя? Дело в этом? – спустя минуту молчания спросил Алексей. К еде он не притрагивался, как, впрочем, и я, зато пристально меня рассматривал.

– Нет… причем тут это?

– Может быть, ты считаешь нашу разницу в возрасте недопустимой… – Он пожал плечами.

– Дело в том, что я тебя не знаю. Дело в том, что ты… – Я замялась. – Ты сам знаешь, кто ты. А еще дело в том, как все началось.

– Последнее мы можем исправить, – отпарировал Князев. – Может забыть эту досадную оплошность.

– То есть теперь эта не «машина за сорок миллионов»? – Не удержалась, съязвила, чем вызвала улыбку на лице Алексея. Что ж… улыбка у него была красивой, можно сказать, она делала его очаровательным. Жаль, что он по локоть был в крови. А то и больше. Вряд ли бы Артем стал врать.

– Можно сказать, что теперь ты интереснее мне больше машины за сорок миллионов. – Алексей снова улыбнулся, а затем кивнул на тарелку, безмолвно призывая меня поесть. Что ж… второй вечер подряд творилось что-то странное. Мне предлагали отведать дорогие, изысканные блюда, а еще черт знает какие вещи. Вроде рождения ребенка от незнакомого человека.

– Все равно не верится во все это… – Не знаю, зачем произнесла это вслух, просто сорвалось с языка.

– Я знаю, что ты напугана и огорчена. Пока что не можешь осознать эту ситуацию до конца, но… я тебе не угрожаю. Я не тиран и я уверен, что ты навыдумывала себе ужасов, связанных со мной, но могу заверить, большая часть из них неверна в корне.

– А чего же мне ждать? – Странно, но мы действительно принялись за медленное поглощение еды под мерный стрекот кузнечиков. На улице было тепло, цветы, что были высажены неподалеку, благоухали, а фонари мягко освещали наше небольшое «пиршество». Может быть, я зря расслабилась, но угрозы я больше не чувствовала. Действительно не чувствовала. Словно передо мной был другой человек – не тот, что цинично и доходчиво объяснял, что будет с моей сестрой, если я не буду с ним спать. Не тот, что раздел и ощупал меня, словно товар на рынке. Этот новый Алексей был… другим. Каким именно, я и сама не понимала.

– Ну… не знаю, что конкретно ты себе выдумала, но твоей свободы я ограничивать не собираюсь. Будешь учиться, работать, встречаться и общаться с друзьями, безбашенной сестрой… если сойдемся… может быть, даже Темочку прощу, – ехидно выдал Князев. А вот это было интересно… Артем и впрямь ни раз высказывал мысль о том, что одури боится выписки из больницы. Говорил, опасается, что люди Князя снова за ним придут – заканчивать начатое.