Дикая история дикого барина

Весь мир – театр.
В нем женщины, мужчины – все актёры.
У них свои есть выходы, уходы,
И каждый не одну играет роль.
Семь действий в пьесе той. Сперва младенец,
Ревущий громко на руках у мамки…
Потом плаксивый школьник с книжкой сумкой,
С лицом румяным, нехотя, улиткой
Ползущий в школу. А затем любовник,
Вздыхающий, как печь, с балладой грустной
В честь брови милой. А затем солдат,
Чья речь всегда проклятьями полна,
Обросший бородой, как леопард,
Ревнивый к чести, забияка в ссоре,
Готовый славу бренную искать
Хоть в пушечном жерле. Затем судья
С брюшком округлым, где каплун запрятан,
Со строгим взором, стриженой бородкой,
Шаблонных правил и сентенций кладезь, –
Так он играет роль. Шестой же возраст –
Уж это будет тощий Панталоне,
В очках, в туфлях, у пояса – кошель,
В штанах, что с юности берёг, широких
Для ног иссохших; мужественный голос
Сменяется опять дискантом детским:
Пищит, как флейта… А последний акт,
Конец всей этой странной, сложной пьесы –
Второе детство, полузабытьё:
Без глаз, без чувств, без вкуса, без всего.

Разницу можно почувствовать. Наверное.

Одоевский

Какой должна быть литература?

Она должна быть полезной. Не только идея, высказанная голосом из дупла, но и разумно систематизированная информация. Не только описание пороков, но и формула их приготовления в условиях обычной кухни с обязательным выводом и предложением по детоксикационному курсу.

Идеалом для меня в этом смысле служит творчество В. Ф. Одоевского. Который написал, например, «Городок в табакерке» и прочие пёстрые сказки дедушки Иринея.

Ириней Модестович Гомозейко, магистр философии и член разных ученых сообществ, был любимым героем Одоевского. Не замшелый сказочник с неясными моральными ориентирами, а прогрессивный сказитель – вот залог успеха сказки в моём понимании.

И. М. Гомозейко уговаривал со страниц произведений Одоевского сеять картофель. Плохо ли это? Это замечательно! Не будь Гомозейко, что бы мы ели в голодные года? Вопрос! Поняли бы мы сущность картофеля до конца без Одоевского? Сомневаюсь.

Открываем сказку «Мороз Иванович». Она про известные страдания трудолюбивой девочки, странную няню, которая отправляет хорошую девочку в колодец, и этого самого Мороза Ивановича, который в другой версии сказки так задорно спрашивает у околевающей девушки: «Тепло ли тебе, девица?»

Ну, что тут может сказать детям полезный автор, как облагодетельствует маленького читателя в этом сюжетном лабиринте трудолюбия, воздаяния и чудес?

А Одоевский рассказывает в «Морозе Ивановиче», как фильтровать воду в условиях крестьянского житья-бытья, чтобы не загнуться от заразы какой:

«Между тем Рукодельница воротится, воду процедит, в кувшины нальёт; да ещё какая затейница: коли вода нечиста, так свернёт лист бумаги, наложит в неё угольков да песку крупного насыпет, вставит ту бумагу в кувшин да нальёт в неё воды, а вода-то знай проходит сквозь песок да сквозь уголья и каплет в кувшин чистая, словно хрустальная…»

Это ведь не просто описание системы фильтрации грунтовых вод, но и позитивная, полная сил философия жизни. Не просто санпросвет для радиационного убежища, а интересная игра в выживание, наука, если хотите, побеждать!

Этого Одоевскому мало, и он в сказке про Морозко учит ещё, как спастись от угара, когда печь топишь:

«– А я затем в окошки стучусь, – отвечал Мороз Иванович, – чтоб не забывали печей топить да трубы вовремя закрывать; а не то, ведь я знаю, есть такие неряхи, что печку истопить истопят, а трубу закрыть не закроют, или и закрыть закроют, да не вовремя, когда еще не все угольки прогорели, а оттого в горнице угарно бывает, голова у людей болит, в глазах зелено; даже и совсем умереть от угара можно».

Задается дедушка Ириней Гомозейко и вопросом, отчего вода в колодце холодная даже летом. И предлагает свою версию.

Кто бы мне в сказках объяснил принцип компенсаций электрических вихревых токов в системе мобильного обжига цистерн со следами мазуто-парафинового присутствия. Иначе бы жизнь моя сложилась.

Гомер