Дикая кошка мастера Дуэйна

— Да, она тут написала целую оду любви. И, кажется, собирается ходатайствовать отцу, чтоб аннулировал наш с тобой брак, поскольку я выглядел крайне несчастным и растерянным.

— Как ты посмел так выглядеть на нашей свадьбе? — прыснула Селена.

— А ещё она делает мне предложение руки и сердца, — нервно сглотнул Астан.

— Хахаха, я Вас даже не дооценивала, дорогой мой супруг! Доводите женщин до сумасшествия! — веселилась пантера.

— Ты права, нам срочно нужно ехать!

— Мне теперь стало страшно. Кошек я одолею, а вот с орлицами я ещё не сталкивалась.

— Если что, подсоблю, — положил на сердце руку Астан, — а сейчас можно к Анабель?

— Ты же понимаешь, что она влюбилась в тебя и ты ей делаешь больно?

— Поверь, я ей делаю приятно, и она не против.

— Нууу, раз у вас по обоюдному согласию и все счастливы… — развела руками Селена, и сказала вдогонку выходящему из комнаты герцогу, — если что, ребёнка признать не забудь.

Он что-то неопределённое фыркнул и удалился, оставив пантеру наедине с собой. Да, было довольно весело шутить с Астаном, да и в принципе пока она не чувствовала глубокого сожаления по поводу своего решения выйти за него замуж, но в такие моменты, как этот, ей было крайне не по себе. Она совсем не понимала его образа жизни. Ведь себя она хотела отдать лишь любимому мужчине, но оказалась ему не нужна. А Астану нужны были вообще все, но, справедливости ради, никто особо и не сопротивлялся. Как он сам говорил, все оборотницы буквально слюной исходили, видя это воплощение порока.

Вот только Селена не была как все. И мужчина, который был в общем пользовании, тоже ей не был нужен. Проводя время в обществе мужа, Сель пыталась выяснить, зачем ему такое множество женщин, неужели у него не было ни одной привязанности, когда одна единственная затмевала всех остальных? Но он лишь непонимающе смотрел и пожимал плечами. А однажды сказал:

— Как одно блюдо может заменить все остальные? Хочется же попробовать самые аппетитные, а иногда и хлеба пожевать.

Селена была в ужасе.

— Но ведь женщины — не еда!

— Ошибаешься, моя вкусная конфетка, — прошептал он, томно глядя на губы Селены, но от этого его жеста пантера лишь укрепилась в мысли никогда не переходить с ним в более тесные отношения.

И ей показалось, что её крылатый муж согласился с этим, но, чтоб не терять лица, продолжил иногда подшучивать насчёт их супружеского долга. Но Селена была неправа.

Анабель тоже была стройной брюнеткой, хотя лицом она с Селеной была совсем не похожа. Но Астану и этого хватало для того, чтоб его бурная фантазия наделила горничную чертами его жены, особенно, если девушка попадалась ему где-то в тёмном уголке. Анабель была такой податливой, такой благодарной, не то что его бесчувственная пантера.

Забравшись рукой под блузку и взявшись за упругую грудь, герцог почувствовал как бешено бьётся сердце служанки. Вот бы однажды и Сель так же тёрлась своим крепким задком о его ставшие дыбом штаны, сгорая от нетерпения слиться с ним воедино. Ну разве это дело, что после приезда в замок Астана они даже спят в разных комнатах? А ему так понравилось сжимать ночами в объятиях эту противную пантеру, хотя она каждый раз и возмущалась утром, что его руки снова и снова оказывались на её груди. Но тогда у неё не было выбора, ведь вокруг было много свидетелей, перед которыми нужно было изображать полноценную пару.

А теперь они встречались лишь в гостиной и в столовой, а в остальное время за норовистую герцогиню отдувалась Анабель. Горничная, конечно, не возражала. Она и раньше иногда грела его постель, но теперь, после возращения из резиденции Эдварда, не проходило и дня, чтоб Астан не обласкал чернявую оборотницу.

Задрав юбку, он ожидаемо обнаружил отсутствие белья и полную готовность принять его в своё лоно. Герцог представил, что страсть настигла его, когда он с женой шёл прогуляться по саду, и теперь он прижимал именно её обнажённой грудью к шершавой стене у чёрного входа. Полутьма скрадывала несоответствия во внешности и в одежде, и организм Астана охотно поддержал идею жарко наказать Сель за холодное к нему отношение.

Герцог вколачивался в оборотницу яростно без толики нежности, зажав ей ладонью рот, поэтому она лишь сдавленно мычала, когда оказалась оглушена мощным оргазмом. Но на этом он не остановился, а развернул Анабель лицом к себе и, надавив на плечи, поставил на колени.

— Ну что, милая, пришла пора извиняться… Открывай свой дерзкий ротик.

Горничная послушно исполнила повеление Астана и восхищенно уставилась на его член, который маячил прямо перед её глазами. Прикрыв глаза, она взяла его в рот, а мужчина издал гортанный звук и положил руку на голову оборотнице, начиная понемногу раскачиваться и двигать её головой.

— Да детка, вот так…. Уфф, я тебя почти простил… Мммм, умница!

Он кусал губы и шумно дышал, представляя, что перебирает шёлковые волосы Селены, а она стоит перед ним с обнажённой грудью и старательно доставляет ему губами и языком наивысшее наслаждение, тихонько порыкивая.