Дикая кошка мастера Дуэйна

Дуэйн и не помнил, когда так сладко спал. Особенно за последние пять лет, да и раньше тоже. Он даже не знал, было ли когда-то такое, чтоб ему нравилось просто спать с женщиной? Он точно помнил, что лежать в одной кровати с женой после секса для него было худшим наказанием, потому что крупный и тяжёлый он то и дело скрипел матрасом и будил жену, поэтому старался ворочаться как можно реже, от чего затекали все мышцы, а ещё жена льнула к нему во сне и леопарду было жарко и неудобно. И это при том, что свою покойную супругу он любил, поэтому и мучался каждую ночь, чтоб не огорчать её своим уходом.

Но Селена была совсем другим случаем — она глубоко запустила свои коготки в его нутро, задевая ими все возможные нервы. Она засела и в голове, и приводила в движение всё ниже пояса одним своим образом, отпечатавшимся в памяти мастера Дугласа.

Он долго лежал и просто старался запомнить чувство, которое переполняло его, когда в его объятиях спала тёплая и спокойная Селена. Не рычала, не дерзила, а уютно улеглась у него на плече, будто всегда так спала.

И тут красная пелена стала застилать взор Дуэйну, ведь он за своими искрящимися радостью переживаниями упустил тот момент, что кошка была замужем, и вполне вероятно, что как раз так она и засыпала каждую ночь на плече у Астана, разморенная после жарких ласк.

Вероятно, оборотень сжал Сель чуть сильнее, потому что она что-то прошептала неразборчиво и, сдвинув брови, повернулась к наставнику спиной, а тонкая одежда обтянула её аппетитные ягодицы.

— Да что б я сдох!.. — вздохнул он и, подумав, обнял её за талию.

Даже, если пантера утром его убьёт, то оно того стоило. Дуэйн привлёк к себе кошку, вдыхая запах её волос и отмечая, что ему совсем не жарко и вполне удобно, и сам не заметил как заснул. Утро встретило его не только мелким дождиком по стеклу, а ещё и приятными выпуклостями под рукой.

Сель всё ещё спала, но уже беспокойно и неглубоко. Мастер Дуглас отсчитывал последние секунды своей жизни, представляя, в какую ярость придёт герцогиня, открыв глаза и увидев его помятое лицо. Привыкла-то к красавчику своему синеглазому! От этой мысли оборотень сжал челюсти и чуть не заскрипел зубами.

Не смотря на то, что всю ночь он лежал, почти не шевелясь, он чувствовал себя хорошо и был полон сил после ночи, что провел в одной постели с пантерой. Настолько полон, что штаны натянулись до предела, упираясь в круглый зад его кошечки. Как бы он хотел сейчас безо всяких церемоний задрать тонкий атлас и приласкать свою девочку со всей своей страстью и нежностью, чтоб утро было действительно добрым.

"Да какого лешего?!" — вдруг подумал Дуэйн и решил, что раз погибать от когтей хищницы, то за что-то стоящее. Поэтому лёгким движением пальцев он стал оголять её бедро, любуясь, как кожа покрывается мурашками от скольжения ткани по ней. Лёгкий поцелуй в плечо не разбудил герцогиню, поэтому мастер Дуглас продолжил свои смелые инициативы. Невесомые касания губами ароматной кожи покрыли мурашками шею оборотницы, и она забавно сморщила нос и надула губы, повернувшись корпусом к наставнику. Острые соски отчётливо виднелись через гладкую ткань, но возбуждённому самцу было этого недостаточно, поэтому он сдвинул край халата и бретельку. И в этот момент Селена открыла глаза.

Её медовые очи смотрели ясно, будто она давно уже проснулась. По выражению лица не было понятно, какие чувства она испытывает и что собирается сделать. А, судя по всему, чувств в пантере бурлило предостаточно. Наверняка, первым порывом после понимания, что засыпала она на полу, а сейчас лежит в кровати с Дуэйном, и он бессовестно её целует, было желание его ударить. Но его теснило желание другого рода… При чём всепоглощающее и настолько острое, что кошка едва сдерживала крик "Ещё!". Молодое тело не могло сопротивляться близости такого желанного и долгожданного Дуэйна, поэтому аромат возбуждения заставил ноздри леопарда трепетать, а глаза лучиться восторгом.

— Позволь… — он провёл пятерней по её бедру так властно, медленно и чувственно, что у неё не осталось сил сопротивляться.

— Слабачка… — горестно заключила Сель и прикрыла глаза.

Оборотень не медлил, опасаясь смены настроения своей лучшей ученицы. Он навис над ней, не тратя время на осознание счастливого момента, и принялся целовать жадно, будто пытался утолить мучившую его жажду. Их языки гладили друг друга и кружили в диком танце, выдавая нетерпение обоих, а ловкие руки мастера быстро освободили Сель от тонкого халата. Ладони заскользили по тонкой гладкой ткани, приводя в восторг леопарда. Его кошечка извивалась под ним и тёрлась об него сама, тихо постанывая в его губы. Полушарие молодой груди было по размеру ладони Дуэйна, а возбуждённая вершинка упиралась в её центр.

— Моя милая, как же я мучался без тебя… — шептал в дурмане оборотень, накрывая губами вторую грудь.