Дикая кровь

Лора разделась, оставив на теле только амулет и уверенно зашла в воду, стараясь не обращать внимания на мурашки, выступившие на руках и спине. Сделав несколько шагов по пружинистому илистому дну, она прыгнула вперед и поплыла так быстро, как только могла. Вскоре она привыкла к студеной воде, и, восстановив сбившееся дыхание, чуть сбавила темп.

– Лора, а ты можешь переплыть озеро? – послышался сзади оклик сестры.

Лорелей развернулась к берегу и, помахав Элли, крикнула в ответ:

– Могу, но не буду. Я плыву обратно.

– Нет, погоди, пожалуйста, – сестра уже надела платье и сейчас стояла у кромки воды, указывая куда-то рукой. – Смотри, на том берегу растут желтые кувшинки. Сплавай туда и принеси мне несколько штук.

Лора обернулась. Под высоким берегом и правда росли кувшинки, мелкие, но яркие и блестящие, словно вылепленные из воска. Солнце поднялось еще выше и теперь освещало их плотные головки нежным утренним светом. До них было не так уж и далеко и она без труда доплыла бы до того берега и вернулась обратно, но это было ребячеством и Лора крикнула.

– Нет, я плыву назад.

– Ну пожалуйста, – Элли сложила приложила ладони ко лбу в молельном жесте. – Ну что тебе стоит, они такие красивые!

Лора поглядела на цветы, а потом на сестренку. Она была такой милой и так жалостливо глядела, что Лора сдалась.

– Ладно, принесу. Только стой там и никуда не ходи, ясно?

– С места не сойду, – пообещала Элли и широко улыбнулась.

Лорелей перевернулась на спину и поплыла к противоположному берегу широко загребая руками. Казалось, что до него совсем близко, но вода скрадывает расстояния. Лора гребла пока не устала, но до берега было еще далеко. Она словно застряла на самой середине озера и начала волноваться. То ли водные духи играли с ней, то ли подводные течения тут были слишком сильными и как она не пыталась, но не могла сдвинуться с места.

Поглядев назад и убедившись, что Элли по-прежнему ждёт её на берегу Лора легла на живот и задержав дыхание нырнула вниз и поплыла под толщей воды. Говорили, что если нырнуть поглубже, то духи решат, что ты утонула и отстанут. Видно это помогло, потому что, когда Лора вынырнула на поверхность жадно хватая ртом воздух она уже преодолела большую половину озера и до кувшинок оставалось не больше пары гребков.

Лора оглянулась чтобы помахать сестре, да только той на берегу не оказалось. Набрав в грудь побольше воздуха Лора крикнула что было сил:

–Элли! Элли!

      Ей никто не ответил. Два мешка сиротливо лежали рядом на песке, солнце высвечивало верхушки сосен, а до слуха Лоры доносилось лишь пение птиц и мерный плеск воды о глинистый берег. Она ощутила, как от страха сводит и без того пустой живот. Мгновение Лора висела в толще воды, а потом отчаянно молотя по воде руками и ногами, поплыла к берегу, даже забыв об усталости и вскоре поплатилась за это. Левую ногу скрутил болезненный спазм, Лорелей застонала, попыталась расслабить её не преставая грести, но боль была такой силы, что ей все же пришлось остановиться, и кое-как прижав к себе ногу, начать растирать её руками.

К тому моменту, когда Лора выбралась на берег её трясло от усталости, она мечтала бы лечь на песок и немного отдохнуть, но вместо этого кое-как отжала волосы и схватив платье натянула через голову на еще мокрое тело.

– Элли, ты где?! – вновь позвала она сестру, но ответило ей лишь эхо.

Лора крутила головой напряженно всматриваясь в окрестности, и тут на дороге, огибающей озеро и ведущей на его высокий берег она заметила всадника. До него было слишком далеко и Лора не могла как следует разглядеть его. Она боялась, что это разбойник, и он силой увез её сестру, чтобы… думать об этом было страшно, а бояться нельзя и потому Лора просто побежала со всех ног, наивно надеясь догнать его на подъеме.

Когда она, задыхаясь от быстрого бега, взлетела на вершину холма, то к своему удивлению увидела лошадь, равнодушно щиплющую траву у дороги. Та подняла голову, взглянула на Лору влажным карим глазом и вернулась к своему занятию. Всадник спешился и Лора понятия не имела зачем он это сделал, но теперь она могла быть уверена – это не разбойник. Они на подобных лошадях не ездят: белоснежная, с густой гривой и упряжью расшитой золотом, и гербом, вышитым на вальтрапе6. Дурное предчувствие обручем сдавило грудь. Герб имели право носить лишь сам герцог или его сенешаль, и поверить в то что сам Вофганг Тотенвальд, ни свет, ни заря притащился в дальний лес не получалось, а значит…