Дикая любовь (ЛП)

— Ты можешь рассказать мне, что случилось? — Тихо спрашивает он. — Тебе не нужно, если ты не готова. Найл и Изабелла уже рассказали мне многие подробности. Но я бы хотел услышать это от тебя. Если ты готова.

Готова ли я? Я не уверена. Я бы хотела никогда больше не переживать тот период времени. Но я не хочу, чтобы все, что Левин знает о случившемся, было получено от других. Поэтому медленно, очень медленно я рассказываю ему о том, что произошло.

Я рассказываю ему о том, как Изабелла послала охранников за машиной и как мы думали, что будем в безопасности. Я говорю, чтобы он не винил ее, что я была так же уверена, что ничего не случится. Я рассказываю ему о Хьюго и Хорхе, о том, как Диего ударил меня, как он застрелил Хьюго у нас на глазах. Я рассказываю ему, как Диего изложил план. И я говорю ему, что верила, что он придет за мной… Потому что это правда. Я не была уверена, что это сработает, сможет ли он провернуть это, или Диего наконец-то разработал план, который даже Левин не сможет побить… покерную руку, которую он не сможет выиграть. Я не говорю об этом, потому что знаю, что Левину нужно услышать, единственное, что ему нужно услышать, это то, что я в него верила.

И я верю. Верю.

— Как только я увидела, что ты вошел в ту дверь, я поняла, что спасена. — Я придвигаюсь ближе к нему на кровати и наклоняюсь вперед, чтобы коснуться его лица. — Я знала, что ты вытащишь нас оттуда.

— Я должен был. — Левин ловит мою руку в свою, переплетая пальцы вокруг нее. — Елена, я…

— Тебе не нужно ничего говорить. — Мое сердце бешено колотится в груди. Я не уверена, что хочу, чтобы он что-то говорил. Я не хочу слышать, как это сломило его заново, как напомнило ему о том, как легко он может потерять то, что любит, как укрепило стены вокруг его сердца, колючую проволоку на твердом камне. Мне невыносимо это слышать. Но, глядя на его лицо, я думаю, что у меня не будет выбора.

— Я знаю, — тихо говорит Левин. — Но я должен это сказать, Елена. Мне нужно, чтобы ты знала.

Он обхватывает мою руку, отводя ее от своего лица и сжимая в своих коленях, а другой рукой накрывает обе наши.

— Я мог потерять тебя, Елена. Я благодарен тебе за то, что ты верила в меня, но правда в том, что все могло пойти по-другому. Это могло… — Он прерывается, явно не в силах довести эту мысль до конца. Я вижу, что он переживает из-за того, как близко он подошел к тому, чтобы потерять меня. Как ужасно все могло закончиться.

— Все в порядке. — Я сжимаю его руку в своей, нежно глядя на него. — Все закончилось не так. Мы дома, и мы в безопасности. Диего мертв. Наш ребенок в порядке. Все вышло не так, как было раньше, Левин. Я в безопасности. Мы в безопасности. — Я повторяю это, желая, чтобы он понял. Хочу, чтобы он знал, что бояться нечего. Что мы можем начать пытаться оставить прошлое позади, если только он…

К моему шоку, я вижу, как его голубые глаза начинают затуманиваться слезами.

— Елена… — мое имя вырывается с трудом, застревая в его горле. — Черт. Я хотел сказать тебе все это, когда вернусь. А потом я узнал, что ты…

Он глубоко вдыхает, выравнивая себя, цепляясь за меня, как будто я спасательный плот, а он дрейфует.

— Я говорил с Виктором в Нью-Йорке. Я не хотел затевать этот разговор, но он… ну, он как бы вынудил меня к нему. — Он издал небольшой сухой смешок.

— И, о чем же он был? — Осторожно спрашиваю я.

— Он говорил со мной о тебе. О Лидии. О прошлом и о том, как я за него цеплялся. — Левин делает еще один глубокий и дрожащий вдох. — Он не первый, кто пытается достучаться до меня таким образом. Макс и Лиам тоже пытались, в ту ночь, когда я вернулся домой и нашел тебя истекающей кровью. Если бы не это, мы могли бы поговорить об этом раньше. Это напугало меня до смерти, Елена. Все, что я видел, это снова оказаться беспомощным, потерять нашего ребенка, возможно, даже потерять тебя, и я ничего не смогу сделать, чтобы остановить это. Я чувствовал это и в этот раз, с Диего. Что история повторяется. И было бы так легко замкнуться в себе, спрятаться в своем горе и страхе. Но я…

Я чувствую крошечный проблеск надежды. Я боюсь ухватиться за нее, пока что. Я боюсь, что могу позволить себе поверить в то, чего никогда не будет. Но я слушаю, и у меня появляется эта маленькая искорка надежды.

— Виктор тоже потерял свою первую жену, — медленно говорит Левин. — Это было по-другому, она покончила с собой. Их брак к тому времени тоже изменился, он был нестабильным, сложным. Они уже не любили друг друга так, как раньше. Но он нашел ее в ванной. И он узнал, что она беременна. Было сходство.

— Боже мой, — шепчу я. — Я понятия не имела. Это ужасно.

Левин кивает, тяжело сглатывая.