Дикая любовь (ЛП)

Не знаю, радует меня это или нет. Не то чтобы я хотела его беспокоить, но мне нравится, что он думает обо мне, гадает, когда я вернусь домой. Я надеялась, что, возможно, он как-то предвосхитит нашу первую ночь в новом доме, хотя догадывалась, что он заставил нас обоих выйти из дома, чтобы не придавать этому значения.

— Как прошел вечер?

Левин пожимает плечами.

— Все было хорошо. Приятно было провести время с Найлом и Лиамом.

— Это не было неловко с… — Я хмурюсь. — Все, что происходит? Ну Лиам возглавляет Королей, и…

Левин хихикает.

— Мы хорошо умеем разделять такие вещи. Мы с Лиамом никогда не будем так близки, как он и Найл, но мы хорошие друзья. Мы знаем, как разделить это и бизнес. Коннор — это другая история. Я понятия не имею, где он устроился, пока вы, дамы, наслаждались в поместье, но и мне как-то все равно.

— Я думала Лиам проводит время со своим братом.

— Особенно когда его брат — Коннор. — Левин снова хихикает, а затем качает головой. — А что насчет тебя? Как прошла ночь? Тебе понравилось?

Вопросы сыплются быстрой чередой, и я моргаю ему.

— Да, думаю, да. На свадьбе я ни с кем не успела так хорошо познакомиться, все произошло так быстро. Было приятно познакомиться со всеми без всего этого.

— Они были добры к тебе? Я знаю, что Сирша и Изабелла не всегда ладят.

— Они все были замечательными. — И у них у всех были замечательные слова о тебе. У меня на кончике языка вертится мысль сказать это Левину. Я не могу не задаться вопросом, понимает ли он, что никто больше не видит в нем неудачника, которым он себя считает, человека, постоянно нуждающегося в искуплении. Я еще не знаю ни одного человека, который знал бы его, который сказал бы что-то подобное. Даже Коннор, кажется, уважает его, хотя, судя по всему, они не очень-то ладят друг с другом в тот единственный раз, когда я видела их обоих в одной комнате.

— Это хорошо. — Левин сдвигается на диване и с любопытством смотрит на меня. — Как ты думаешь, тебе будет здесь хорошо? Сможешь завести друзей?

Медленно я подхожу и сажусь на диван рядом с ним, все еще на расстоянии вытянутой руки. Сейчас я чувствую себя слишком хрупкой, слишком уязвимой, чтобы быть ближе. Ночь была слишком тяжелой для меня, и я хочу от него того, что не уверена, что он готов мне дать.

— Думаю, да, — неуверенно говорю я ему. — Я не ожидала, что они примут меня так скоро, но меня это не огорчает. Это не так уж сильно отличается от того, что меня ожидало бы, останься я в Мексике и выйдя замуж за того, кого мне подобрали. Я бы познакомилась с женами других боссов и женами их сыновей, и у нас были бы похожие вечера, званые ужины, встречи и все такое.

— Вместо этого ты оказалась со мной. — Он улыбается, но в его тоне слышится презрение, и я понимаю, что он не имеет в виду ничего положительного. Я знаю, что должна забыть об этом, но не могу. Особенно сегодня, когда я так устала, и это наша первая ночь в новом доме, и я хотела бы, чтобы все было по-другому, вместо усталости, которая, кажется, поселилась во мне.

— Я бы не была счастливее в такой ситуации, — говорю я ему прямо, и Левин смотрит на меня, его взгляд острее, чем раньше, улыбка исчезла.

— Ты не можешь быть счастлива с мужем, который не может тебя любить. — Его слова все еще размыты по краям, и у меня такое чувство, что он говорит это только потому, что его защита немного ослабла.

Хотелось бы, чтобы это привело к чему-то другому, а не к этому разговору.

— Говори себе это почаще. Но в любом случае я всегда этого ожидала. — Слова застревают у меня в горле. — Я всегда собиралась быть замужем за человеком, которого не люблю, и должна была найти способ быть счастливой, несмотря на это. Чего я не ожидала…

Я смотрю на своего мужа, на его красивое, точеное лицо и голубые глаза, на мужчину, по которому я постоянно страдаю, и остальная часть предложения вырывается сама собой, без моего на то желания.

— Я не ожидала, что у меня будет муж, в которого я влюблюсь, но который не полюбит меня.

В тот момент, когда я это произношу, я чувствую, как вздрагиваю от испуга. Мне хочется выхватить слова из воздуха и вернуть их обратно, не произносить, потому что я никогда не хотела говорить ему так. Я вообще не хотела говорить ему об этом.

Тишина между нами кажется особенно густой и тяжелой. Я чувствую, как мои щеки краснеют, краснеют и нагреваются, и поднимаюсь с дивана, желая оказаться вне комнаты, где угодно. Как можно дальше от этого момента, потому что теперь я уже сказала это и знаю, что не услышу ничего в ответ.

Я уже наполовину поднялась с дивана, когда его рука сомкнулась вокруг моего запястья, притягивая меня обратно, гораздо ближе к нему, чем я была раньше. Меня охватывает жар, все мое тело напрягается от того, как близко он ко мне, и я немного ненавижу себя за это, за то, что, что бы ни случилось, я не могу не хотеть его.