Дикая Лиза (Муж выходного дня)

Только Лиза не предполагала, что судьба приготовила ей еще одно испытание. Бандиты заметили ее в тот момент, когда женщина преодолевала очередную, поросшую карликовым лесом горку. До зимовья оставалось метров сто-сто пятьдесят. Они первыми нашли избушку. Более часа уже они не слышали лая собак, а налетевшая непогода позволяла им надеяться, что погоня в таком случае осложнится, и преследователи остановятся на ночлег, потому что собаки при высокой влажности не работают. Это давало им небольшую передышку и надежду провести несколько ночных часов в относительно теплом и сухом укрытии.

Избушка на первый взгляд казалась необитаемой: все подступы к ней заросли высокой травой. Но внешне она выглядела крепкой, хотя Митрухе не понравилось, что задняя стена ее выходила к лесу, заросшему густым подлеском. Если преследователи вопреки здравому смыслу выйдут ночью к избушке, то захватят беглецов без всяких проблем.

Бандиты были вооружены ножами, кроме того, у них имелись автомат Калашникова, и пистолет «ПМ». Но они понимали, что в сравнении с арсеналом спецназа их оружие все равно, что рогатка против гранатомета.

Но голод и усталость давали о себе знать. В группе началось брожение. Первым проявил свое недовольство самый молодой участник побега по кличке Кныш. Он должен был провести на зоне около шести лет – срок относительно небольшой по сравнению с Митрухой и его старым знакомым Башкировым – лидером преступной группировки одного небольшого подмосковного городка. Они несколько раз встречались на свободе по своим криминальным делам, и на нары попали почти одновременно. Правда, деяния Башкира, или Башки, как его называли собратья по ремеслу и те, кто за ними охотились, были оценены менее достойно, и срок его оказался на семь лет меньше, чем у Митрухи.

Кныш им нужен был постольку, поскольку был сыном крупного банкира. Несколько раз деньги папы позволяли ему благополучно избежать наказания, но, наконец, его задержали со столь крупной партией наркотиков, что деньги папы и его авторитет оказались бессильны, и шустрый отрок поехал на лесоповал. Кныш не был уверен, что папа с радостью воспримет известие об его побеге, но клятвенно заверил Митруху и Башкира, что родитель непременно отвалить им крупную сумму в долларах, если они сподобятся доставить его непутевое чадо в Тыву. У папы-банкира были хорошие связи с тамошним президентом, а у Кныша – приличная «крыша» в лице влиятельных чиновников, чьи сынки промышляли тем же самым бизнесом.

На самом деле, ни Митруха, ни Башкир, не верили в подобную благодарность, но знали, если папа заартачится, эти деньги отнимут у него силой. Но был еще один резон связаться с избалованным и капризным Кнышем. В тайге – главное не деньги. В тайге главное – провиант. И бандиты надеялись, на «живые консервы», или «корову», как блатные называют молодых участников побега, которых забивают в случае невозможности добыть пропитание. Кныш пока не догадывался о свое печальной доле, и заявил, что не сделает больше ни шагу.

Будь у Митрухи сейчас чуть больше сил, Кнышу бы не сдобровать. Но ему недавно исполнилось пятьдесят лет. Давали знать о себе годы, которые Митруха отбарабанил на зоне. Но те немногие, проведенные на воле, здоровья ему не прибавили. Жизнь Митруха вел неумеренную: много ел, а пил и того больше, прожигал ее в кабаках и в саунах с нетребовательными женщинами. А стрессов в его жизни было столько, столько ударов судьбы, что он потерял им счет, поэтому в пятьдесят лет выглядел почти семидесятилетним стариком, плешивым, но жилистым и очень подвижным.

Первое время он шел по тайге ходко, криками и руганью подгоняя рыхлого, быстро потеющего Кныша, и Башкира, который при последнем задержании получил пулю в бедро, и с тех пор заметно прихрамывал. Но потом Митруха тоже стал сдавать, подвели сердце и легкие…

Избушке Митруха обрадовался не меньше, чем его приятели, но проявил большую осторожность. Окружавшие избушку заросли были настолько густыми, что способны были укрыть булыжную мостовую, а не то, чтобы тропку, протоптанную человеком. И с чего они взяли, что избушка нежилая? Только потому, что в окне не хватает стекол? Но их могли по разным причинам на время выставить. К примеру, потому, что печная труба засорилась, дым повалил не наружу, а вовнутрь… Правда, в этом случае дверь открывают настежь…

Так размышлял тертый жизнью Митруха, видевший подвох в любых подарках судьбы. До открытия сезона промысловой охоты оставалось меньше месяца, и почему бы здесь не объявиться охотнику, пожелавшему добраться до зимовья по воде, пока не замерзла река? С тем же успехом избушка могла оказаться жилищем староверов. Подобные ему уединенные поселения до сих пор встречаются в глухой тайге.

И когда беглые бандиты заметили человека, который спускался по каменистому горному склону к избушке, Митруха решил, что был прав в своих подозрениях, и не позволил своим подельникам рисковать головой. Таежники – люди бывалые, с оружием не расстаются…