Дикая Лиза (Муж выходного дня)

– Нет, – сказала она тихо, – не против. Но ты слишком плохо знаешь меня! Я не хочу, чтобы ты жалел о том, что взял меня в жены. Я думаю, следует подождать!

– Я не хочу ждать! – ответил он нетерпеливо. – Я не хочу красться в твою спальню, аки тать в нощи. Я хочу знать, что меня ждут, что меня любят…

– Я буду ждать! И днем, и ночью! И если ты, в конце концов, передумаешь, я тоже пойму…

– Ничего я не передумаю, – Виталий снова обнял ее и положил ладонь на ее грудь. – Знаешь, я собственник, и хочу, чтобы ты принадлежала не только Сашке, но и мне. – И склонившись к ее груди, лизнул ее сосок. – М-м, сладко как! – произнес он, улыбаясь и жмурясь, как кот. И тут же ухватил сосок губами и втянул его в рот.

Лиза застонала и обняла его за плечи, желая одного, чтобы не отпускать его вечно.

Виталий ушел под утро. Он так спешил миновать коридор, что не заметил приоткрытую дверь в комнату тещи. Зинаида Тимофеевна в четыре часа спускалась в столовую выпить кефиру. Она насторожилась, различив странный шум в детской. И когда, подкравшись ближе, поняла, что он означает, чуть не лишилась чувств от негодования. Она нажала рукой на дверную створку, но та не поддалась. Дверь была заперта, но из-за нее продолжали доноситься однозначно понятные звуки. Зинаида Тимофеевна забыла о кефире.

Некоторое время она в полной растерянности стояла возле детской, а затем обреченно махнула рукой и, сгорбившись, побрела в свою спальню. Там она долго не могла заснуть, пила валокардин, что-то шептала сизыми губами перед иконами, осеняла себя крестом, и даже зажгла свечу перед одной из них. Она узнала торопливые шаги Виталия, но впервые не бросилась в атаку, а, горестно покачав головой, осталась в своей комнате. То, чего она боялась, все равно случилось. Зинаида Тимофеевна проиграла, но, странное дело, восприняла это более спокойно, чем сама от себя ожидала.

Глава 18

– Прикольно! – сказала Катя, когда увидела, что отец завтракает со всеми. Она сразу почувствовала, что в доме что-то изменилось. Бабушка ковырялась в гренках со скорбным выражением лица, Зоя посматривала на нее с осуждением, но в этот раз все ее внимание было посвящено хозяину. Как же, впервые за долгое время вся семья собралась вместе! Катя подумала, что невольно причислила к семье Лизу, и ей не стало от этого плохо, как бывало прежде, когда она представляла кого-нибудь вместо мамы. Правда, Лиза никогда не занимала ее места, в смысле, не садилась на тот стул, где обычно сидела мама. Может, ее предупредила Зоя, или ей было удобно сидеть у окна. Кто знает, только ее вид перестал раздражать Катю. Конечно, она привыкла к ней. В Лизе обнаружилось много привлекательных сторон, к тому же ее взрослость совсем не отпугивала. Скорее, ее жизненный опыт и непосредственность стали тем катализатором, который ускорил их сближение. Катя обрела вдруг подругу, искреннюю, честную, которая не будет дуться по пустякам и мелочно завидовать, не предаст из-за дурацкой обиды, не станет ревновать к мальчикам и шушукаться за спиной о твоих недостатках…

Сегодня они первый раз собрались покататься на лыжах, но обнаружилось, что у Лизы нет лыжного костюма. Катя решительно заявила, что следует поехать в город и этот костюм купить, настоящий лыжный комбинезон и яркую куртку. Лиза, конечно, отнекивалась, возражала, что он стоит бешеные деньги…

Тогда Катя заявила, что отдаст ей свой. Костюм ей купили в прошлом году, мама хотела, чтобы дочь училась кататься на горных лыжах. И настаивала, чтобы отец занялся, наконец, горнолыжной трассой, до которой у него никак не доходили руки: слишком много прорех приходилось залатывать на заводе…

Они покупали его с мамой в краевом центре в дорогом спортивном магазине немного на вырост, только Катя за всю зиму ни разу не встала на лыжи, даже на беговые. Просто не нашлось желающих разделить ее увлечение; мама отказалась из-за своего положения, папа – из-за чрезмерной занятости.

Теперь этот случай представился, и Катя не хотела его упустить, только Лиза отказалась воспользоваться ее костюмом. Сказала, словно отрезала: «Нет! Я твой костюм не надену!». И не поддалась даже на ее настойчивые уговоры. Но Катя не отступила, решив непременно убрать со своего пути это последнее препятствие, о чем она заявила за завтраком:

– Папа, – сказала она строго, – надеюсь, у тебя найдется время свозить нас с Лизой в город? Надо купить ей лыжный костюм. Мы уже присмотрели один. Очень красивый и удобный. Лизе очень идет!

Катя ожидала, что бабушка тут же съязвит по этому поводу, но она промолчала, уставившись в свою тарелку. Катя отметила, что она осунулась, щеки ввалились, и даже любимые Зинаидой Тимофеевной оладьи с малиновым вареньем остались сегодня нетронутыми.

– Конечно, свожу! – С готовностью ответил отец. – Давайте поедем на целый день, пообедаем в городе, сходим в цирк. Я думаю, Саньке уже пора показать грозных львов. – Он склонился к сыну и зарычал: – Пор-р-ра, пор-р-ра, свозить Саньку в цирк! – И когда малыш радостно засмеялся в ответ и потянулся к нему, подхватил его на руки и подбросил к потолку.