Дикая лоза (СИ)

Ведьма хотела возразить. Он видел решимость и желание отрицать. Но прежде, чем слова сорвались с губ, она что-то вспомнила. Взгляд стал отсутствующим. Устремленным куда-то в прошлое. В глубины памяти. Мимолетно Олеж пожалел, что не может так же просто погрузиться в свои воспоминания. Но сразу же отогнал лишние эмоции. Не здесь. И не сейчас. Важно узнать, насколько реально предположение лекаря.

И судя по долгому молчанию и реакции княгини, оно вполне могло оказаться истинным. Афистелия встала и отошла к окну. Отодвинула шторы и замерла, устремив взгляд на улицу. А спустя еще пару минут заговорила:

— Я думала, что ему нужна жена, допуск на шабаши. Информация из первых рук. Потом оказалось, что Ивар хотел сына. Наследника. Он был одержим мыслью воспитать следующего истинного темного. И сопутствующий ущерб его не волновал. Он обращался со мной как… с вещью. Красивой. Полезной. Дорогой. Но нелюбимой. Не сразу. Но когда стало известно о беременности, сказка кончилась. Князь показал себя во всей красе. Контролировал мое питание, сон, режим, нагрузки… Все. Мы ругались. Часто. Никто не стал бы безропотно терпеть подобное. Потом он первый раз поднял на меня руку…

Ее слова в тишине комнаты звучали неестественно спокойно. И он понимал, что скрыто за этим спокойствием. Руки сжались в кулаки. Жаль, что не на горле князя. Сейчас светлый убил бы его с удовольствием, совершенно несвойственном коллегам по Абсолюту. Реакцию пришлось контролировать. Закрыть глаза и медленно дышать, слушая продолжение. Ему нужна информация. А его союзнице вовсе ни к чему чужие срывы.

— После родов я стала ему не нужна. Или он только демонстрировал, что не нужна. Но обращался соответственно. Из-за той дряни, которой меня поили во время беременности, произошел сбой в силе. У меня часто случались срывы и вспышки. Ивар не подпускал меня к ребенке и уводил в Гленж. А там дрессировал… Как собаку. Из меня вышла отличная злая сука…

С губ сорвался резкий выдох. Олеж сглотнул скопившуюся во рту горечь. Единственное, что мог сейчас позволить себе. Позже он найдет, где выпустить пар. Эрт предлагал повторить бой. Очень кстати.

— Если Илей прав… Если мой покойный муж и его мать изначально хотели сделать нечто вроде боевой ведьмы, то у них получилось…

Ее вывод оказался созвучен его мыслям. И хорошо, что больше не придется слушать откровения о тех временах. Вряд ли он выдержал бы еще. Маг встал и подошел к застывшей у окна княгине. Тянуло забрать ее отсюда и спрятать в своем доме. Там не достанут ни темные, ни светлые. Но она не согласится. Не поверит. И все, что он может, лишь ненадолго сжать ее плечи и встать рядом, молча выражая поддержку.

Еще пару минут они обсуждали мотивы князя, пока он не предложил обратиться к первоисточнику. Что-то подсказывало, что покойный вовсе не так мертв, как считают другие. И только его вдова и убийца сможет отыскать истину. А он сделает все, чтобы помочь ей.

Утром он обратился к Илею. Руки чесались как можно скорее взять меч. Но маг сдержался. Позже. Сначала нужно выяснить, что произошло с матерью. Разговора будет достаточно, если бывший наставник не станет юлить.

Ответ пришлось ждать долго. Олеж успел вернуться домой и заняться разминкой, когда ощутил легкую рябь в магическом поле. Остановился. Огляделся. Целитель шагнул на поляну и осмотрелся, щуря глаза. Вдохнул полной грудью лесной воздух.

— Хорошо тут у тебя…

— Место выбрала мать, — холодно ответил бывший боевик.

— Вспомнил, значит, — Илей кивнул каким-то своим мыслям. — Хорошо. И что захотел узнать?

— Почему ее стерли из моей памяти? Деметрий, Марикетта, учителя — многое осталось. Исчезли только она и княгиня. А теперь я нахожу у них еще кое-что общее.

Первый светлый отвел взгляд. Потер ладони, словно разминая перед сложным вмешательством в организм.

— Вопрос не по адресу. Не я изменил твою память, — мягко ответил он.

— Но ты лечил их обеих. И можешь рассказать, почему Елеана Дреер не могла иметь детей. И как она получила подобное повреждение?

Ответом стал пронзительный взгляд голубых глаз. Тяжелый. Внимательный. Давящий. Его будто просматривали насквозь. Все слои ауры до самого нутра. До сути. Видели все мысли и чувства. Мотивы и желания. Прошлое и будущее.

— Ты ведь уже догадался. Знаешь ответ. Уже знаешь… Даже больше, чем решаешься спросить.

Олежу стало жарко. И сразу же холодно. Дыхание перехватило. Он закрыл глаза, сдерживая рвущуюся силу. Догадался. Да. Сложно не понять, когда факты складываются один к одному.

— Я знал… до Посвящения? — выдавить слова оказалось сложно. Казалось, что вместе с ними вырвется и Свет. Но его получилось удержать. С трудом.

— Да, — взгляд целителя стал понимающим и даже сочувствующим.

— Почему тогда он стер память?

— Хотел все исправить. В своем стиле… Ему всегда было сложно находить общий язык с окружающими. Там, где помог бы обычный разговор, Брасиян привык применять силу.

— Ты знаешь, почему Оливия ему помогала? — маг открыл глаза, возвращая себе подобие контроля.