Дикая лоза (СИ)

С посланием мы разбираемся быстро. По моей просьбе Олеж переносит нас на юго-запад материка. Жерар делит территорию с Карлосом, а у его жены есть одно любимое место, где мы проводили шабаш. Так принято. Каждая княгиня по очереди показывает свое гостеприимство. Меня за неимением территорий в нашем мире правило коснуться не успело.

— Я ничего не чувствую, — хмурится маг, вглядываясь в темную южную ночь. Здесь снег уже совсем сошел. На небе нет ни звезд ни луны. И в лесу практически ничего не видно.

— Ты и не должен, — подхожу к костровищу в центре поляны. — Мы находимся за границей личной территории Жерара. Лаурель придет сюда, рано или поздно, и найдет послание.

Опускаюсь на колени и трогаю землю. Влажная и холодная. Жаль, копать не выйдет. Ориентируюсь по памяти и направляюсь к границе поляны. Насколько я помню, в одном из деревьев должно быть дупло.

— Значит, мы не так уж и нарушаем правила? — интересуется светлый, двигаясь следом за мной.

— С какой стороны посмотреть… Ты — истинный светлый, находящийся в месте проведения шабаша. Это оскорбление страшнее убийства будущего мужа княгини, — ощупываю уже второй ствол, руки пачкаются в смоле и липнут к коре. Воздух наполнен ароматами хвои и сырости. Несмотря на отсутствие снега, становится зябко. Пальцы мерзнут и теряют чувствительность.

— Поэтому ты просила меня не применять магию? — ладонь Олежа обхватывает мое запястье и тянет в сторону. Он делает пару шагов вправо и прижимает мою руку к соседнему дереву. Прямо рядом с дуплом. Все жезрение истинного лучше моего.

— Да. Лишние следы ни к чему. У нее и без того будет много вопросов, — опускаю конверт в импровизированный почтовый ящик.

— И кроме княгини послание никто не найдет? — недоверчиво интересуется он, вставая вплотную. Руку так и не отпускает, продолжает сжимать, словно боится потерять в темноте. Его прикосновение не раздражает. И даже нет желания отстраниться, хотя его дыхание шевелит мои волосы. Не к месту вспоминается та ночь в Гленже. Единственная, когда мы оба поддались эмоциям. И памяти…

— Если только кто-то из ее слуг или учениц, но они доставят его хозяйке. Также как и подчиненные Жерара. Они увидят мою печать. А у темных не принято лезть в дела ведьм.

Переминаюсь с ноги на ногу. На поляне нам больше делать нечего. Можно уходить. Вот только Олеж не торопится перенести нас подальше. Уединение затягивается. Я слышу стук его сердца. Дыхание. Чувствую тепло массивного тела. Темнота вокруг начинает казаться слишком интимной…

— А если сюда придет другая княгиня? — вопрос возвращает к более рабочему настроению. Если бы еще голос мага не звучал так хрипло. Не на одну меня действует место. Здесь слишком часто проводились шабаши. Остаточная энергия будоражит кровь. И я слышу зов силы сквозь завесу печати. Если постараться, к ней можно даже прикоснуться…

— Нельзя, — говорю вслух, одновременно останавливая себя и отвечая светлому. — Мы на самом деле нарушаем правила. Приход сюда без приглашения похож на вмешательство в постельные игры. Постороннему не всегда будут рады…

— Тогда нарушим еще пару запретов…

От его фразы по коже бегут мурашки. Становится жарко. И уже неважно, что вокруг ранняя весна. Однако слова истинного связаны отнюдь не с поляной. Уже через пару секунд мы переносимся прочь. И я совру, если скажу, что не испытываю разочарования… Пусть и мимолетного.

Олеж переносит нас на базу. В подвалы, где расположены камеры схрона. Сигнализация молчит. Светлый делает пару движений рукой, явно применяя магию. Ничего не происходит. Я поднимаю на него вопросительный взгляд.

— Камеры нас не заметят, — отвечает он и, придерживая меня за руку, направляется прямо по коридору.

Вспоминается последний раз, когда он вел меня также. Сейчас пальцы мага лежат как раз на браслете, но он не обращает внимания на украшение. Не помнит. И чары столь тонки, что незаметны для него. Или же он просто не придает им значения? Гадать можно бесконечно. Чтобы получить отчет, придется подождать, пока память вернется. Да и так ли мне нужен ответ, если разобраться? Кто мы друг другу? Бывшие любовники, потерявшие самих себя. Союзники, но лишь из-за отсутствия иных вариантов. Что станет с нами, когда все закончится?..

Олеж останавливается перед одной из дверей, подносит ладонь к замку и снова применяет магию. Здесь он чувствует себя как дома. Вряд ли кто-то сможет отследить его воздействие. Разве что Брасиян. Но он редко заглядывает в столицу. Все же его земли лежат на севере.

Через пару минут мы заходим в небольшую комнату. Свет зажигается автоматически. И я вижу именно то, о чем говорил напарник ранее. Освобождаю запястье и подхожу ближе к монументу. Медленно обхожу его по кругу. Замираю напротив оплавленного лица. Все так, как я помню. Как было в ту ночь. И, глядя на останки мужа, я впервые не испытываю ничего. Ни ненависти. Ни злости. Ни жажды убийства. Только усталость. Бесконечную усталость от того, что не могу освободиться от него даже после смерти.

— Виттор говорил, что Совет не знает о нем… — маг стоит у двери, наблюдая за мной.