Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана» (СИ)

Интересно, они тут все психопаты, или в ком-то остались зачатки разума?

– Ну что ж теперь поделаешь, – успокаивающе поглаживая очередную истеричную женушку, закудахтал Лукас. Он единственный был абсолютно спокоен и даже смотрел на меня по-доброму. – Придется ей у нас погостить. Не бойся, девочка… Чуть позже я тебе все объясню.

– Так это вы – новая Голова арканов?

Лукас задумчиво хмыкнул и обезоруживающе мне улыбнулся, но на вопрос не ответил.

– Джин, вернись к нашим друзьям. А мы с Киваном временно определим гостью в поместье.

Но синеглазая бестия уходить не собиралась.

Джина медленно приблизилась, виляя бедрами скорее по привычке, чем из желания кому-то в этой комнате понравиться. Платье слепило своей красотой, окутывало хозяйку магическим туманом из сапфировой пыли и сбрасывало на пол чарующие белые лепестки. Сказочная королева. Ангел с душой спятившей дьяволицы.

И это я в Присцилле находила демонические черты? Если доведется свидеться с «зазнайкой», обязательно извинюсь. Мисс Пруэтт в сравнении с этой кипящей желчью женщиной – доверчивый приютский щенок.

Она придвинулась так близко, что захотелось отшатнуться, осенив себя знамением. Жаль, руки были связаны за спиной. И кому я могла навредить в гостях у этого шоу уродцев? Джина провела тыльной стороной ладони по моей щеке. Кожа ее была нежной, но колюще-ледяной, и по телу побежал озноб.

Не стесняясь присутствующих, она сунула нос в мои волосы и хищно втянула воздух. А затем с отвращением отшатнулась и сморщилась вяленой виноградиной.

– Чернушка… В моем доме… – с озверевшим оскалом прошептала златокудрая стерва. Пальцы ее нервно подрагивали, губы тряслись. Дамочка еле сдерживалась, чтобы не задушить меня раньше времени. – Киван мне еще заплатит за такой подарок. Дорого. На комфорт не рассчитывай, милочка.

Я пошатнулась, грозясь упасть в обморок от мысли, что придется жить бок о бок с этой… Вот с Этой!

Сейчас она напоминала саблезубую тигрицу и, несмотря на платье и торжественный вид, выглядела опасной, как никогда. Эйвери говорил, что с ней могли сладить только двое. Но, как показала жизнь, у Кристиана что-то пошло не так… Почти уверена, что Андрей в общении с дамочкой пользовался даром внушения. К разумным доводам она вряд ли прислушивалась.

– Ты, вероятно, не знаешь, дестинка, но на Руси полынь считалась символом вдовства, печали и утраты, – вдруг тоном заправского экскурсовода продолжила Джина, прожигая мой череп синими глазищами. – А еще ее соотносили с горечью наказания.

– За что? – пробормотала, поддавшись любопытству.

– Как всегда у святош… За грехи, за пороки… Словом, ерунда, – пожала острыми плечиками Джорджина. – Тем не менее, ты провоняла ей насквозь. Вдовой ты быть не можешь. Грешила вряд ли много. Стало быть, тебе, милая, предстоит что-нибудь утратить…

Мы говорили негромко, так, чтобы никто из мужчин, столпившихся в дверях, не услышал. Джорджина вполне тянула на роль злой колдуньи из «Белоснежки». А мне грозило быть отравленной наливным яблочком. Впрочем, Эта скорее голыми руками задушит и когтями щеки расцарапает.

– Опять попытаетесь меня убить?

– Еще ни разу не пыталась, – недоуменно вскинула брови новобрачная. – Поверь, стремись я к твоей смерти, одного шанса мне бы хватило.

– А гремучник?

– Какой гремучник?

Госпожа Ловетт устало хлопнула своими синими «озерами». Или теперь она леди Кавендиш? Выглядела она искренне удивленной.

– И то заклятье… «Гильотинум что-то там»…

– Обошлось бы, – фыркнула дамочка так, будто я пожаловалась ей на ожог крапивой. – Мы были в больничном отделении! Старушенция Пламби-Шламби залатала бы на раз. Просто захотелось проверить твое фирменное везение. С дестинками я в «Русскую рулетку» еще не играла. Я вспыльчива, да… Но не безумна же?

Вот тут я бы поспорила. У Лукаса прямо нюх на умалишенных.

– Что случилось с Эвой Мейзел?

– С этой змеей? Ползает где-то, я полагаю. Вместе с моими трусливыми, лживыми подружками…

Если меня пытались убить не арканы в целом, и не полоумная Джина в частности, тогда кто? И, главное, зачем? Ответ я придумать не успела, потому что голову заняла новая порция вопросов. Куда более важных, чем моя кому-то мешающая жизнь.

– Зачем же вы приезжали в Академию? – еле слышно пробормотала я, отворачиваясь от принизывающего холодом взгляда. – Если уже связали себя контрактом с этим… рыжим…

– Какая любопытная! – вдруг успокоилась Джина и улыбнулась вполне по-человечески. – Чтобы Меня кто-то посмел связать контрактом? Когда ты уже поймешь: тут я диктую условия, девочка.

– У вас рукописи, – побежденно выдохнула я.

Не будь она такой истеричкой, я бы считала госпожу Ловетт достойным и интересным противником. Умная, опасная… Но вот в покер она продует сразу же: все эмоции на лице проступают.