Дикая Морковка

— Подплываем тихо, — командовал Костик, — и немедленно возвращаем этого козленка домой. Если будет оказано сопротивление: разрешаю бить в морду! Только осторожно — сокровище не утопите!

* * *

Мухин так и не понял, что случилось, когда его вдруг схватили за ноги и уволокли под воду. Потом ему кто-то хорошо вмазал в бок и снова закинул на матрас. А спустя несколько минут несчастный аспирант уже лежал на берегу, подмятый могучим Костиком.

— Сволочь! — возмущался тот. — Куда поперся?! Как смел без ведома царя покидать царство?!

Андрюшка мельтешил тут же, прыгая на одной ноге и пытаясь вытряхнуть воду из уха.

— Отвечай, когда тебя спрашивают!

— Клад здесь! — воскликнула Санька, проверив изъятый у дезертира сверток. — Значит, это все-таки он убил Пал Палыча! И из-за научной славы, и чтобы захапать себе сокровища!

Мухин беспомощно крутил близорукими глазками под съехавшими на бок очками.

— Ребята, чего вы? Я же… э-э… просто…

— Что «просто»? — грозно насупил бровь Костик.

— А-а-а, слезьте с меня! — запричитал вдруг Мухин. — Сами подыхайте в этой своей… э-э… экспедиции! Мне домой надо! Мне здоровье не позволяет есть ваших моллюсков!

— Типа решил в одиночку пересечь море? И спер сокровища?!

— Вы все равно не осознаете их подлинной ценности! А я бы доплыл до людей, позвал бы на помощь…

— Врет! — однозначно сказал Андрюшка, с презрением глядя на него. — Он просто хотел подло сбежать!

— Вот чмо! В яму его посадить! — выкрикнула Рая.

* * *

Пленного заключили в раскоп. Мухин плакал и обзывался какими-то латинскими словами. Всем было противно на это смотреть, и его оставили одного. Но как только они вернулись в лагерь их глазам предстала страннейшая картина: Алена вытаскивала из лаборатории Сальери. Причем за ноги. Он же не подавал никаких признаков жизни.

— Это что? — воскликнула Санька, придя в совершенное изумление от увиденного.

Алена гневно указала на Сальери:

— Это он убил Пал Палыча!

— Чего вы мне голову морочите?! Как царь требую объяснений! — топнул ногой Костик. — А то получается, у тебя свой преступник, у нас свой.

Кинув на землю ноги тяжеленного Сальери, вся трясясь и возмущаясь, Алена начала рассказывать… По ее словам выходило, что как только весь народ кинулся в море вслед за Мухиным, вдруг откуда ни возьмись появился Сальери и тихим сапом, думая, что его никто не видит, побежал к лаборатории. Алене все это показалось странным, и она принялась молча наблюдала за происходящим. Сальери все не возвращался и не возвращался, что было очень подозрительным. И точно! Заглянув в лабораторию, Алена увидела, как он весьма усердно вписывает в журнал о прохождении практики что-то свое. Причем и почерк-то, паразит, научился подделывать под Пал Палычевский! Тут Алена вскричала:

— А что это ты тут делаешь?!

Сальери аж подпрыгнул, перепугался насквозь и нагло заявил, что ничего. Тогда Алена потребовала показать, что тот пытался написать в журнале. Негодяй сначала всячески отказывался, но тут Алена применила свой старый излюбленный способ: она пригрозила, что не даст ослушнику еды. И Сальери очень быстро капитулировал.

Оказалось, что за леность, тунеядство и мелкое воровство еды из общественных запасов Пал Палыч хотел отчислить его из университета. Сальери же решил нарушить волю покойного и продолжить свое образование. Поэтому он вырвал страницу из журнала, где было написано, что он изгоняется с практических занятий и не допускается до перевода на следующий курс, а вместо этого вписал себе массу всяческих похвал и благодарностей.

Алена всю жизнь была очень честной. И такое подлое жульничество привело ее в тихий ужас. Стало очевидным, что Пал Палыч пал от руки своего нерадивого ученика, готового кого хочешь загнать на тот свет, лишь бы получить заветный диплом. Сальери же понял, что Алена — единственная свидетельница его преступления, и с ней надо что-то делать, пока она не разболтала всем на свете о его поведении. Воспользовавшись изумлением завхоза и шеф-повара, он выскользнул из лаборатории и вскоре вернулся обратно, неся в руке первый попавшийся цветок. После этого Сальери пал на одно колено, протянул даме растение и сказал, что в его сердце давно уже поселилась любовь, и что никто в мире не готовит мидий столь божественно, как Алена. И тут же предложил ей свою дружбу и любовь навек.

Окончательно поразившись при виде коленопреклонного Сальери и его цветка, Алена обозвала его дураком и попыталась было выйти из лаборатории. Но не тут-то было! Осознав, что первый пункт плана провалился, Сальери загородил ей выход и стал намекать на какие-то туманные неблагоприятные последствия, если только Алена не будет держать язык за зубами. И тут откуда-то с берега закричал Данилка, призывая маму на что-то поглядеть. Тогда Сальери сказал:

— Смотри, я твоему щенку башку отверну!

Он даже не успел пожалеть о сказанном, потому что реакция Алены была молниеносной: она схватила со стола довольно увесистый микроскоп и обрушила его на голову горе-жениха.

…Народ выслушала всю эту историю в совершенно пораженном состоянии.