Дикая охота

Большая деревянная дверь, обитая разорванными кусками черного дерматина, медленно распахнулась, и скрип ржавых петель разнесся по пустующему чердаку. Из-под обшивки двери посыпалась труха, мутное облако пыли зависло в воздухе. В черный проем двери шагнул человек – среднего роста, но весьма выдающейся комплекции. Плечи у него были широкие, но просторное кожаное пальто, размерами напоминавшее чехол от кресла, не могло скрыть огромный живот, что владелец нес с достоинством. В руке он сжимал длинную полированную палку – трость, выглядевшую тяжелой и основательной. Кожаная кепка плотно сидела на густых лохмах, падающих на плечи, и огромная растрепанная борода, спускавшаяся на грудь, укутанную в черный шарф, казалась логическим продолжением густой шевелюры.

Большой человек сделал несколько шагов по пыльной тропинке, потыкал тростью в кресло без ножек, что лежало на его пути, и прищурился.

– Леха! – хрипло позвал он. – Лех, ты где?

Темнота не ответила. Борода снова ткнул в кресло палкой, выбив из рваной обшивки фонтанчик пыли.

– Леха, – с угрозой позвал он. – Если ты…

В темноте прямо над его головой что-то мелькнуло, и толстяк с неожиданным проворством отпрыгнул назад. Он даже успел выхватить из кармана пальто маленький пистолет, казавшийся игрушкой в огромной лапе, и прицелиться в темноту. Потом, спустя долгий миг, Борода опустил руку и смачно выругался.

В темноте, прямо перед ним, плавало перевернутое лицо Кобылина. Мрачное, заострившееся, измазанное пылью. Охотник висел вниз головой, а его ноги, уходившие вверх, в темноту, цеплялись за невидимую балку. Руки Кобылин сложил на груди и, болтаясь в воздухе, как летучая мышь, сосредоточенно сопел, разглядывая своего друга.

– Совсем ополоумел, – буркнул Гриша, засовывая пистолет в карман. – Ты что, в Бэтмена играешь?

– Проверяю кое-что, – мрачно отозвался Алексей, резко выпрямляя руки. – И выгоняю остатки этой дряни из тела. Тренировки. Как и прежде – по шесть часов в день. Лучшее средство.

– Лучше бы в баню сходил, – бросил Борода, подходя ближе и всматриваясь в лицо друга. – Ты сам-то в порядке?

– Жив, – сдержанно отозвался Кобылин. – Как там?

– Как всегда. Паника и вой до небес, – произнес Гриша, не отводя пристального взгляда от лица охотника. – Но это уже их дело.

– Сколько?

– Чего?

– Сколько трупов?

Борода нахмурился, пожевал губами, тщательно обдумывая каждое слово, но потом со вздохом признался:

– Четверо. Но ты, Лех…

Кобылин резко согнулся пополам, взлетел к потолку и исчез в темноте. Завозился там, как потревоженная птица, а потом с едва слышимым шорохом спрыгнул вниз. Приземлился он легко и ровно, как спортсмен после тренировки, но при этом поднял такой клуб пыли с пола, что Борода, закашлявшись, отступил на шаг.

– Кончай, – пробормотал он, прижимая ладонь ко рту. – И так дышать нечем…

– Это все она, – с горечью произнес Кобылин, отряхивая рукав. – Водяра. Мог же ведь лучше рассчитать… Никогда себе не прощу.

– Брось, Лех, – прогудел Борода. – Ты и так был гуманен, как Ганди. В одиночку разбросал восьмерых голыми руками… Немудрено, что где-то перегнул палку. Да и не стоит их жалеть, ты же сам видел, что они удумали.

– Нет, – отрезал Кобылин, и лицо его застыло в ожесточенной гримасе. – Так нельзя. Это люди.

– Какие люди, – проворчал Борода. – Хуже упырей, ей-богу. Те хоть пожрать ищут, себе жизнь продляют, а эти…

– Нет. Они тоже люди. Хватит и тех, кто приходит за ними из темноты. Если еще и мы начнем отделять зерна от плевел…

– Хорош, – резко бросил Борода. – Хватит ныть. Ты лучше другое спроси.

– Что? – опешил Кобылин.

– Самое главное – сколько живых.

Алексей на секунду задумался, взгляд его застыл, словно охотник прислушивался к внутреннему голосу. Потом медленно, с неохотой, явно страшась услышать ответ, он сказал:

– Ладно. Сколько живых?

– Все, – выпалил Гриша и довольно ухмыльнулся. – Ты был прав, все жертвы были на наркоте. Их готовили к ритуалу, чтобы всех одновременно… того. Ты спас десяток жизней, Леха, и что бы ты ни думал насчет тех шизанутых убийц, от этого тебе никуда не спрятаться. Ты спас десять человек.

– Ну, хоть одна хорошая новость, – Кобылин с облегчением вздохнул. – Хорошо, что я поторопился.

– И это еще не все, – Борода воздел к потолку указательный палец. – Теперь спроси меня, что там самое странное.

– Странное? – недоверчивым тоном переспросил охотник. – Куда уж страннее?

– Спроси, спроси.

– Ну, и что там такого странного ты заметил, чего не заметил я?

– В центре пентаграммы лежал оборотень, – выпалил Борода.

– Оборотень? – удивился Кобылин. – Он там откуда взялся? Я никакого оборотня не видел.

– Понятное дело, не видел. – Гриша кивнул. – Судя по следам, тебе некогда было разглядывать, кто там на полу. А он был сильно ранен, лежал неподвижно. Видно, этим уродам не удалось его усыпить, и они просто его замордовали настолько, что в нем едва теплилась жизнь. Он сдох на руках у оперов, изрядно их удивив.

– Представляю, – вздохнул Кобылин. – И что они?