Дикая. Опасное путешествие как способ обрести себя

Готовясь к выходу со стоянки, я услышала с южной стороны какой-то шум. Обернулась и увидела бородатого мужчину с рюкзаком на спине, который шел ко мне по тропе. Его трекинговая палка издавала резкий щелчок при каждом шаге, соприкасаясь с твердой, как камень, землей.

– Привет! – обратился он ко мне с улыбкой. – Должно быть, вы – Шерил Стрэйд.

– Да, – отозвалась я чуть дрогнувшим голосом, совершенно ошарашенная как тем, что увидела другое человеческое существо, так и собственным именем, слетевшим с его уст.

– Я видел вас в журнале регистрации, – объяснил он, заметив удивленное выражение на моем лице. – Я шел по вашим следам несколько дней.

Вскоре мне предстояло привыкнуть к тому, что люди, обращавшиеся ко мне на пустынном маршруте, вели себя с такой фамильярностью. Все лето журнал регистрации служил нам своего рода общественным бюллетенем.

– Я – Грэг, – сказал он, пожимая мне руку, а потом указал на мой рюкзак: – Вы что, действительно тащите эту штуку?

Мы уселись в тени, разговаривая о том, куда каждый из нас направляется и где мы уже побывали. Ему было около сорока, бухгалтер из Тахомы, штат Вашингтон, с «застегнутым на все пуговицы», методичным, чисто бухгалтерским складом ума. Он вышел на маршрут в начале мая, начав с самых истоков тропы на мексиканской границе, и планировал пройти весь путь до Канады. Он был первым из встреченных мной людей, который, в сущности, делал то же, что и я, хотя прошел уже намного больше. Ему не нужно было объяснять, что я тут делаю. Он понимал.

Пока мы разговаривали, меня одновременно воодушевляло его общество и подавляло растущее осознание того, что он принадлежит к совершенно иной породе людей. Настолько же тщательно подготовлен, насколько неподготовлена я. Отлично подкован в тех вопросах путешествия, о существовании которых я даже не догадывалась. Он планировал свой поход несколько лет, собирая информацию, обмениваясь ею с другими людьми, которые проходили МТХ в предыдущие годы, и посещая семинары, которые он называл конференциями дальноходов. Он свободно сыпал названиями переходов и подъемов, детально перечислял все «за и против» внутренних и внешних рам рюкзаков. Он то и дело упоминал в разговоре о человеке, о котором я прежде даже не слышала, по имени Рэй Джардин. Как благоговейным тоном поведал мне Грэг, это был знаменитый дальноход. Джардин был бесспорным знатоком и экспертом во всех тонкостях МТХ, в особенности в умении пройти его, не таская с собой неподъемный груз. Грэг расспрашивал меня о водяном фильтре, о том, сколько протеина я потребляю в день и какой марки носки ношу. Он желал знать, как я лечу свои мозоли и сколько километров преодолеваю в среднем в день. Сам Грэг проходил в день в среднем 35,5 километра. За это самое утро он прошел те 11 с лишним километров, которые я мучительно проползла за весь предшествующий день.

– Это тяжелее, чем я себе представляла, – призналась я, и на сердце у меня было тяжко от понимания, что я оказалась еще большей идиоткой, чем считала поначалу. – Максимум, что я могу, – это пройти километров семнадцать-девятнадцать, – солгала я. Уж будто бы!

– Ну, конечно, – кивнул Грэг, совершенно не удивленный. – Поначалу и со мной было то же самое, Шерил. Не волнуйтесь по этому поводу. Я проходил по двадцать два – двадцать четыре километра, если повезет, а потом чувствовал себя, как избитый. А ведь я тренировался заранее, ходил в походы по выходным с полностью груженным рюкзаком и так далее. Здесь все по-другому. Телу требуется как минимум пара недель, чтобы достаточно приспособиться к дальним переходам.

Я кивнула, чувствуя себя несказанно утешенной – не так его ответом, как самим его присутствием. Несмотря на явное превосходство, он был таким же, как я. Правда, я не была уверена, что и он чувствует по отношению ко мне то же самое.

– А что вы делаете со своими припасами по ночам? – робко спросила я, заранее боясь ответа.

– Обычно я на них сплю.

– И я тоже, – выдохнула я с облегчением. Перед началом похода я слыхала о том, что необходимо трудолюбиво развешивать съестные припасы по деревьям каждую ночь, как советуют всякому добропорядочному туристу. До этого момента я была слишком изнурена, чтобы хотя бы подумать об этом. Вместо этого я втаскивала продуктовый мешок внутрь палатки и сама туда заползала – и как раз это обычно советуют не делать, – а потом подкладывала его как подушку под свои распухшие ноги.

– Я затаскиваю его прямо в палатку, – продолжал Грэг, и при этих словах внутри меня что-то ожило. – Так делают все местные егеря. Просто они никому об этом не рассказывают, потому что их ждет сущий ад, если кто-то их послушает, а потом его сожрет медведь. Лично я собираюсь подвешивать свои продукты на более туристических участках маршрута, где медведи – привычное дело, но до тех пор я не стану об этом беспокоиться.

Я уверенно кивнула, надеясь, что по выражению моего лица нельзя догадаться, будто я не знаю, как именно нужно подвешивать мешок с продуктами на дерево, чтобы не подманить медведя ни к себе, ни к нему.