Дикая работа

Он вынырнул и, довольно отфыркиваясь, повернул к берегу. И резко остановился, расширившимися глазами уставясь на невозможную картину. На ЕГО добыче полулежал какой-то странный пушистый белый зверь, приобняв её передними лапами, и с громкими чавками вгрызался в филейную часть наморы. Острые мелкие зубы усеяли вытянутую пасть, на конце венчавшуюся двумя длинными клыками, какими гадина и рвала податливое мясцо, отфыркивая мокрым чёрным носом попавшуюся шерсть. Красный язык с заметным аппетитом слизывал кровь, белые зубы захватывали плоть, и он, почти не разжёвывая, заглатывал нежное мясо. Лобастая голова с узкой мордой и роскошным меховым воротником, доходящим почти до середины спины, имела на макушке два крупных острых уха, одно из которых мигом повернулось в сторону возмущённо защёлкавшего воина. Тварь сверкнула на него жёлтыми огоньками глаз и ускорила процесс поглощения.

— ЭЙ! Эй, ты!.. — захлебнувшись водой и собственным клёкотом, рявкнул Ардж, рванув к берегу. — Это МОЁ! Отвали!!

Но стоило воину только приблизиться и вступить на твёрдое дно под ногами, как он услышал приглушённое грозное рычание. Зверь напрягся всем телом, оскалил не такие уж и мелкие, на поверку, клыки, и предупреждающе смотрел на воина, глухо рыча, но добычи из зубов не выпуская.

Ардж, пребывая в бешенстве от происходящего, подумал, что рычать он тоже может, и ещё похлеще, и сам разразился таким рёвом, что зверь, прижав уши, вскочил и, прихватив зубами тушу наморы, попробовал скрыться с ней в кустах.

«Не из пугливых гадина…» — успел отметить воин, выскочив на берег, и попытался поймать зверюгу за толстый меховой воротник. Белый выпустил ляжку своей трапезы и, проворно увернувшись от лапищи Арджа, щёлкнул зубами в опасной близости от его пальцев. А мгновением позже прыгнул в высокий кустарник. Воин бросился следом, только и успев подхватить один из ножей.

Зверь белым призраком нёсся впереди, стелился над землёй, лёгкими прыжками перескакивал преграды, или проскальзывал понизу, только пушистый хвост мелькал. Неутомимые лапы, тоже покрытые белой шёрсткой, несли поджарое тело через лес совершенно неслышно. И даже запаха не чувствовалось.

Ардж резко остановился, словно налетел на стену. Запах! Его не было. Вообще. Никакого. Воин круглыми глазами уставился на остановившегося зверя. Белый оглянулся и тоже смотрел на Арджа, во взгляде жёлтых глаз по-прежнему не было и намёка на страх, лишь слабая заинтересованность. Затем он поднял вытянутую морду вверх и издал тихий короткий вой, после чего растворился в воздухе.

Арджа пробил леденящий кровь озноб, словно он посмотрел в чёрную бездну. Мотнув головой, чтобы отогнать наваждение, воин медленно приблизился к месту, где только что стояло странное существо, и внимательнейшим образом осмотрел и обнюхал весь небольшой пятачок. И опять ничего. Ни следов, ни запаха. Арджа затрясло ощутимее, уже от страха, что совсем рассудок поехал.

Да-а, весело он, должно быть, сейчас смотрится. Голый, в центре леса, с ножом в руке, и дрожащий, как лист на ветру, не в силах успокоиться. Он зажмурился и начал глубоко и часто дышать, чтобы угомонить разошедшееся сознание и хотя бы попытаться мыслить более рационально. Откуда здесь могут взяться плотоядные звери? Скорее всего, кто-то из жителей базы решил завести себе питомца. А здесь зверушка просто кормится. Логично же? Логично. Почему она исчезла? Мимикрия! Что может быть проще… Надо поскорее вернуться за мясом, пока зверюга не решила доесть начатую трапезу. А ехидный внутренний голос вкрадчивым тоном поинтересовался:

«А запах и следы тоже смимикрировали?»

И не отпускало чувство, что к мясу это существо уже не вернётся. По крайней мере, не сегодня…

Ардж замотал головой, выгоняя из неё ненужные мысли, развернулся и быстрым шагом направился обратно к водоёму.

«Так, — думал воин, — если это галлюцинация, то туша сейчас должна опять стать целой и невредимой. И это значит, что у меня что-то не то с головой…»

Но намора лежала на том месте, где бросил её неудавшийся похититель, и даже следы трапезы белой твари остались. Ардж опустился к тушке и, стараясь не прикасаться, обнюхал её. Присутствовал только кровавый аромат самой дичи и слабый фон его собственного запаха. И всё. Та тварь что, вообще не имеет запаха?! И где таких делают? Ладно, хоть определились, что это была не галлюцинация. Да уж, галлюцинации не отжирают половину туши…

Кое-как собрав разодранную добычу, Ардж поспешил к выходу, решив освежевать её уже за пределами этого странного леса.

* * *

Чирис постучала в знакомую дверь и, услышав приглушённое «не заперто», вошла в комнату. И узрела поистине удивительную картину: парочка устроилась на застеленном ложе, перед девочкой стояла круглая глубокая чаша, до краёв наполненная ароматными кусочками подвяленного мяса, за которым периодически протягивалась оранжевая лапка. Шэни, стараясь не двигать головой, удивлённо посмотрела на вошедшую женщину, с трудом сдержавшую умильную улыбочку. А умиляться было чему…