Дикая роза

– Не стоит. Он не ждет, что вы будете спрашивать разрешения. Мне как-никак уже двадцать пять. Вполне взрослая.

– Это я помню. Но я все-таки хочу с ним поговорить.

Она засмеялась:

– Ну, раз вы так настаиваете, пошли.

Преподобный Уилкотт сидел за кухонным столом, попивая чай и готовясь к воскресной проповеди. Услышав шаги, он поднял голову:

– Шеймус! Рад снова вас увидеть, мой мальчик! Не желаете ли чашку чая?

– Нет, ваше преподобие. Спасибо, но чая я не хочу.

– Что привело вас в наши края?

И Шейми, плававший по неизведанным морям, справлявшийся с яростно воющими штормами и пронизывающим холодом, вдруг потерял смелость. Он почувствовал себя шестилетним мальчишкой в коротких штанишках, который выпрашивает у взрослых двухпенсовую монету, чтобы потратить на ярмарке. Он никогда не спрашивал разрешения сводить женщину на прогулку. Женщины, с которыми его в последние годы сталкивала судьба… там вопрос о прогулках не вставал, а потому Шейми совершенно не знал, с чего начать.

– Я… в общем… понимаете, сэр… я хочу… то есть я хотел бы просить вашего разрешения сводить завтра Дженни на прогулку. – (Священник удивленно моргал, не произнося ни слова.) – Конечно, если это не создаст вам сложностей, ваше преподобие, – нервозно добавил Шейми.

– Что вы! Ничуть! Никаких сложностей, – засмеялся Уилкотт. – Просто я не привык, чтобы у меня спрашивали разрешения. Моя Дженни делает то, что захочет. И всегда делала. Она очень независимая девушка. Но если вам так спокойнее, да, я разрешаю сводить ее завтра на прогулку.

– Благодарю вас, сэр. Удобно ли будет, если я заеду в два часа?

– Приезжайте, когда хотите, – ответил священник.

– Два – очень удобное время, – сказала Дженни.

Шейми простился со священником. Дженни проводила его до двери.

– Вам незачем было это делать, – сказала она, прежде чем открыть дверь.

– Очень даже зачем.

– В следующий раз вы потребуете, чтобы нас сопровождала компаньонка.

Эта мысль как-то не приходила ему в голову.

– Я не против. Если вам нужно, – торопливо произнес Шейми.

– Мне не нужно, – ответила Дженни и, встав на цыпочки, поцеловала его.

Раньше, чем Шейми сумел что-то сказать, она распахнула дверь:

– До завтра.

– Да. Конечно. До завтра, – пробормотал Шейми.

Дженни закрыла дверь. Шейми понимал, что нужно идти. Но он не сразу нашел в себе силы сделать хотя бы шаг. Какое-то время он стоял, изумленно дотрагиваясь пальцами до того места на щеке, куда его поцеловала Дженни.

Глава 11

– Дорогая, ты видела моего нового немца?

– Нет, Элинор, не видела. Ты его куда-то спрятала? – спросила Мод Селвин Джонс.

– Бесстыжая девчонка! – усмехнулась Элинор Глин. – Идем. Он играет на рояле в гостиной, заставляя женщин падать в обморок. Он тебе непременно понравится. Такой обаятельный. Его зовут Макс фон Брандт. Он приехал сюда вместе с кузиной Харриет Хэтчер. Она врач. Ты ее знаешь?

– Знаю. И его тоже.

– Превосходно! Хэтчеры всегда были очень дружны с Керзонами. Мне рассказывали, что миссис Хэтчер и Мэри Керзон были близки, как сестры.

Мимо прошел официант с подносом, уставленным хрустальными бокалами с шампанским.

– Выпей, – предложила Элинор, взяв бокал. – По-моему, ты умираешь от жажды.

– Так оно и есть, – ответила Мод. – Спасибо.

– Выпей. Шампанского у нас – хоть залейся. Не далее как сегодня я обнаружила в погребе Джорджа целых двенадцать ящиков, – подмигнула ей Элинор и отошла, шелестя шелками и распространяя аромат духов. – Дорогая, мы всего лишь через дорогу! – напомнила она, обернувшись через плечо.

Мод улыбнулась. «Через дорогу» было приличным расстоянием в Кедлстон-Холле, обширном родовом имении Джорджа Натаниэла Керзона, первого маркиза Керзона Кедлстонского, ныне вдовствующего. Она приехала сюда на выходные по настоятельному приглашению Элинор, и, хотя она несколько раз бывала в Кедлстоне, ее не переставали восхищать внушительные размеры и красота дома, спроектированного Робертом Адамом. Дом был очень старым и очень красивым, полным роскошных излишеств, и это Мод нравилось.

Элинор тоже обожала Кедлстон-Холл. Мод знала о ее сокровенном желании стать хозяйкой имения. Элинор уже была любовницей Керзона и не делала тайны из намерения стать его женой. Но этому мешал ряд обстоятельств, и прежде всего – ее репутация. Элинор была скандальной романисткой, написавшей, в числе прочего, «Это», «Три недели» и «По ту сторону скал» – пикантные истории, опуститься до чтения которых не позволила бы себе ни одна порядочная женщина. Вторым обстоятельством был ее муж, сэр Ричард. Некогда богатый, он сделался расточителем и должником. Писательством Элинор занялась еще в 1900 году и с тех пор выпускала в год по роману, чтобы оплачивать счета. Ее книги расходились как горячие пирожки.