Дикая слива

Понемногу он приспособился к новым обстоятельствам и был почти счастлив. По прошествии двух месяцев со дня рождения Ана они с Мэй возобновили любовные отношения, но с Сугар Киан больше не спал. Впрочем, поглощенная заботами о сыне, она не придавала этому значения.

В последние дни стояла странная погода. Луна была похожа на начищенную медную тарелку, а солнце, напротив, казалось тусклым. На море стоял полный штиль, на деревьях не шевелился ни один листок.

Однажды вечером Киан задержался у Мэй, а выйдя на улицу, увидел, что начался дождь. Он постепенно усиливался и вскоре окутал все вокруг плотной завесой.

Киан поспешил на берег. Ветер гнал навстречу зловещую полосу высоких волн и швырял стоявшие в гавани корабли.

Киан поискал глазами лодку, на которой приплыл, но ее не было видно. Зато его взору предстало нечто удивительное и страшное: на сушу катила гигантская волна, слизывая все по дороге, словно огромным языком, а следом за ней вздымались валы еще чудовищнее и выше. Берег дрогнул, словно от землетрясения, и тут же в вышине вспыхнула молния, и небеса разразились громом.

— Бегите, спасайтесь! — кричали люди.

Киан бросился бежать вместе со всеми. Он не думал, что Сугар и Айсину угрожает опасность: достаточно крепкий плавучий дом был полон людей. В крайнем случае, лодка ляжет в дрейф и переждет бурю. Зато Мэй и Ан могут пострадать.

Ворвавшись в домик, Киан велел Мэй взять сына и бежать на улицу, попутно прикрикнув на бестолковую служанку, которая вздумала собирать вещи.

На берегу творилось что-то невообразимое. Казалось, море разинуло гигантский рот, стремясь поглотить все и вся. Огромные волны растянулись на сотни ли, они не просто увлекали строения, предметы и людей за собой, а перемалывали их в кашу. Многие деревья были вырваны с корнем, будто травинки. Стены домов трепетали, точно были сделаны из бумаги.

Тао сидела на втором этаже, где находилась ее комната, обняв плечи руками и дрожа, словно осенний лист. Ее служанка ушла на рынок и не вернулась, другие жильцы в панике убежали куда-то, едва началась гроза.

Тао жила одна, не считая прислуги, и ей было не к кому обратиться за помощью. Она не слишком выгодно продала украшения, украденные в доме Ли Чжи, и деньги заканчивались. Тао понимала, что рано или поздно должна найти себе покровителя, но медлила с этим: девушке не хотелось переходить грань, за которой ее будут считать продажной женщиной. К тому же после отношений с Ли Чжи мужчины и мужская любовь вызывали в ней отвращение.

Тао ничуть не удивилась, когда в комнату вошел Юн, хотя и спросила:

— Как ты меня нашел? Что тебе надо?

— Я давно знаю, где ты живешь. Я пришел, чтобы спасти тебя. Там тайфун, и он движется сюда, — ответил Юн и взял ее за руку.

— Я никуда не пойду! — завизжала Тао.

— Хочешь погибнуть под рухнувшим домом?

— Он выстоит!

— Нет. Ты не видела, что творится снаружи. Надо бежать, пока есть время.

Юн выволок ее на улицу, не дав взять даже деньги и украшения.

По дороге, весело бурля, струились потоки воды. Порывистый ветер сбивал с ног, отвесно падающий дождь сек лицо. Вдалеке раздавались глухие удары, точно кто-то в припадке ярости бил по земле гигантским молотом.

Тао видела, как люди падали и корчились в воде, словно ошпаренные кипятком муравьи. Их вопли терялись в вое моря и ветра.

Юн мчался вперед огромными прыжками, обгоняя волну. У стен одного из домов стояла лестница. Заметив ее, он вскарабкался наверх, ни на секунду не выпуская руки Тао. Едва они очутились на крыше, как поток уволок лестницу и устремился дальше. Увлекаемые им предметы постоянно переворачивались, то исчезая в воде, то вновь появляясь на поверхности.

Юн не сомневался в том, что вскоре волны достигнут крыши, и это подстегнуло его решимость. Он крепко прижал к себе Тао, а потом ее маленькие груди вдруг очутились в его руках, а затем его жадные пальцы стянули с ее бедер тонкие, как паутинка, шаровары.

Одно движение — и он очутился в ней. Юн не предполагал, что это будет так просто. Внутри она была гладкой, горячей и тесной. Если прежде из рассказов старших приятелей он полагал, что близость с женщиной есть сражение с неведомой силой, то теперь понял, что это нечто совсем иное. Величайшая гармония, преодоление вселенского хаоса.

Тао думала сопротивляться, но быстро сдалась и позволила Юну делать то, что он хочет. Мысль о том, что они вот-вот умрут, придала ощущениям неожиданную остроту, и Тао с изумлением поняла, что испытывает наслаждение. Она хотела, чтобы он продолжал, а когда он закончил, мечтала, чтобы он сделал это еще раз.

Между тем ветер понемногу стихал, и, кажется, можно было не опасаться, что волны поднимутся выше.

Насквозь промокшая Тао лежала в объятиях такого же мокрого Юна на крыше чужого дома, под необъятными, пугающими, грозными небесами. Она была полна благодарности, но не хотела и не могла позволить себе показать истинные чувства.

— Ты все-таки получил свое! Думаю, за этим ты и пришел!

— Прости. Я думал, что мы погибнем.

— Лучше бы так и случилось! Теперь у меня ничего нет!

— Не беспокойся, я дам тебе денег.