Дикая война

— Ему обычный возок не подойдёт, — рассмеялся казак. — Тяжёлый больно Коля стал. Ему бы из железа сделать, да только кто ж возьмётся? Это у тебя головы хватает даже телегу из железа сделать. А ему для такого придётся инженера просить.

— Так чего ж он раньше ничего не сказал? — растерялся Мишка.

— Гордый он, Миша. Не любит просить. Для дела может, а себе не станет. Слухов про него много всяких ходит, да только враньё всё это. Николай за дело своё радеет. Потому и оружейником тебя сделал, и жалованье у майора выбил.

— Вот, значит, как, — растерянно покачал Мишка головой. — Жаль, я раньше не знал. Ладно. Доживём до весны, видно будет.

— Задумал чего, Миша? — насторожился атаман.

— Да вот думаю, надо ему возок толковый на следующую зиму сделать. Чтобы и верх откидывался, и подрессоренный был, и поворачивал легко.

— Неужто сможешь? — обрадовался казак.

— Дело нехитрое. Главное, чтобы в депо пускать начали, — вздохнул парень. — Хотя с ним, думаю, пустят. Особенно теперь.

— А чего теперь? А, ну да, — сообразил казак. — Настя опять у вас? — сменил он тему.

— С тёткой полчаса как пришли, — кивнул Мишка.

— Вот повадилась, лиса, — покачал атаман головой.

— Пусть, Сергий Поликарпович, — вздохнул парень. — Если сложится, по весне сватов за ней засылать буду, — сказал он, как в воду бросился.

* * *

Разбудил Мишку не петушиный вопль под окном, у атамана тоже оказался горластый будильник, а сам атаман, вбежавший в дом так, словно где-то горело. Услышавший сквозь сон шум и разговор Мишка выскочил к дверям в одном исподнем, но с револьверами в руках. Атаман, устало присев на лавку прямо у дверей, распахнул полушубок и, посмотрев парню в глаза, тихо сказал:

— Беда, Миша. На Колю напали, когда от нас вчера ехал.

— Живой? — разом проснувшись, глухо спросил Мишка.

— Доктор сказал, жить будет. Повезло.

— Где случилось? — чуть отмякнув, уточнил парень.

— На тракте. Точно не знаю.

— Есть кто верхом? — подумав, спросил Мишка.

— Сын мой. Он весть и привёз. Ты чего задумал? — насторожился атаман.

— Мама Глаша, дай молока да хлеба кусок. Я быстро, Сергий Поликарпович, — не отвечая, сказал Мишка и бросился умываться.

Спустя семь минут он допил свою кружку молока и, закинув за спину винчестер, скомандовал:

— Пошли.

Подхватив на крыльце свои охотничьи лыжи, парень выскочил на улицу и, найдя взглядом всадника на высоком, караковом жеребце, направился прямо к нему.

— Знаешь место, где всё случилось? — спросил парень, здороваясь с молодым казаком.

— Примерно.

— Тогда рысью туда. Я за конский хвост ухвачусь, — скомандовал Мишка, сгребая в горсть конскую красу.

Жеребец фыркнул и возмущённо заплясал, но казак крепко сжал колени и, чуть натянув поводья, хрипло скомандовал:

— Не балуй, чёрт! Пошёл!

Жеребец зло оскалился, но, подчинившись, взял с места ходкой рысью. Чуть согнув колени и откинувшись слегка назад, Мишка пережил рывок и, усмехнувшись про себя, подумал: «Не помню, где написано, что в древности какие-то воины так бегали. По-моему, лажа полная. Того и гляди, эта зверюга или лягнёт, или обгадит».

Между тем жеребец выскочил за околицу и прибавил ходу, то и дело косясь на неожиданного попутчика. Мишка сосредоточился на управлении лыжами. Влететь в какую-нибудь колдобину и сломать ногу совсем не хотелось, но и бежать самому — только время терять. Повезло, что ночью снега не было. Хотя ветром слегка гнало позёмку и на тракте появились перемёты. Спустя час казак придержал коня и, оглянувшись, громко сказал, тыча пальцем куда-то вбок:

— Похоже, тут он был, когда стрельба началась. Вот след от колёс. Лошадь, видать, шарахнулась.

— Ага, понял, — кивнул Мишка и, бросив конский хвост, принялся тормозить.

Сняв лыжи, он осмотрел указанное казаком место и, перебравшись на целину, принялся нарезать расширяющуюся спираль. Оставшийся в седле казак с интересом наблюдал за его действиями. Отойдя метров на сорок от дороги, парень наткнулся на лёжку бандитов. Трое, насчитал парень. Шли в снегоступах. Определившись с направлением, он выпрямился во весь рост и внимательно посмотрел в сторону, куда были направлены следы. Соседний перелесок.

Засада была устроена на открытом лугу. Очевидно, бандиты рассчитывали, что постоянный ветерок на открытом пространстве за ночь заметёт следы. Но для Мишки даже оставшихся крох было достаточно. Пока он крутился у места нападения, окончательно рассвело. Убедившись, что на лыжах он сможет догнать бандитов раньше, чем они перейдут границу, Мишка вернулся на дорогу и, проверяя оружие, сказал:

— Езжай обратно, бате скажи, я на след встал. Они к границе идут. Если задумает по моему следу погоню снаряжать, то только на лыжах. Конные там дальше не пройдут.

— Понял. Всё передам, — кивнул казак, разворачивая коня. — Удачи, Миша!