Дикая война

— Я купцу одному за наглость да оскорбления рыло начистил, а он на меня в суд подал. И судье взятку дал, чтобы он на меня такой штраф наложил, что мне вовек не рассчитаться. Да только не знали они, что я от вас премию получил, да и сам кое-что заработал. В общем, назначили мне десятку за скандал и десятку купцу, за поношение. Думали, я начну отсрочки просить и они под эту марку меня в должники запишут. А это кабала вечная. Да не вышло у них. А майор наш знал это всё и промолчал. Даже не предупредил. В общем, нет меня больше для них.

— Что, совсем? А урядник как же? — не поверил офицер.

— Вас, простите, как величать? — вдруг спросил Мишка. — А то некрасиво как-то получается. Вы меня знаете, я даже имени вашего назвать не могу.

— Ты прав, прости, — хлопнул себя ладонью по лбу контрразведчик. — Владимир Алексеевич я.

— Ну, хоть не Аполлинарий Акакиевич, — не удержался Мишка от лёгкого хулиганства.

— Ты к чему это? — удивился офицер.

— Так ведь понятно, что на вашей службе личины словно перчатки меняют, — пожал парень плечами.

— Ах, вот ты о чём, — рассмеялся Владимир Алексеевич. — Нет. Имя-отчество родовое, кровное. Да и смысла нет здесь такой огород городить. Но уж звание моё говорит не стану, не обессудь.

— Ну, это уж вам решать, — покорно кивнул Мишка.

— Что, и спорить не станешь? — лукаво прищурился офицер.

— Нет.

— А догадки строить?

— А чего их строить? Как оно там правильно, не знаю, а на пехотный манер, думаю, подполковнику равны будете.

— Ого! Да ты прямо ясновидящий, — удивился контрразведчик. — Как угадал?

— Случайно, — улыбнулся Мишка, глядя на него честнейшим взглядом. — Просто по возрасту прикинул.

— Да, дружок. Тебе палец в рот не клади, — качнул офицер головой.

— Ага. Откушу. По самую голову, — нахально отозвался парень.

В ответ Владимир Алексеевич громко, от души расхохотался.

— Вот что мне в тебе с самого начала понравилось, так это умение шутить в любой ситуации.

— С такой жизнью без шутки можно сразу в петлю залезть, — вздохнул Мишка.

— Что, тяжело без службы стало? Какая-никакая копейка была регулярно, — понимающе кивнул офицер.

— Не в деньгах дело, — скривился Мишка. — Предательство, вот что обидно. Я к ним со всей душой. Старался, а он в неё харкнул да растёр. Обидно, — тихо повторив, вздохнул парень.

— М-да, некрасивая ситуация, — задумчиво кивнул Владимир Алексеевич. — Так может, и я на что сгожусь?

— Предлагаете мне сексотом стать? — хмыкнул Мишка.

— Ого! Опять удивил. Да только я ведь не по нашим болванам работаю. Ими другой отдел занимается. Я по иностранным ухарям. По тем, которым сила империи покоя не даёт. Само её существование им жить мешает. Понимаешь меня?

— Вот только про патриотизм мне не надо, — снова скривился Мишка. — А то на словах там вечно одно, а на деле такое, что хоть святых выноси. Взять того же купца, что хотел меня в кабалу загнать.

— А что с ним не так? — насторожился контрразведчик.

— Так все знают, что он и контрабандой занимается, и золото иностранцам продаёт, и других дел за ним хватает. И что? Почесался кто? Да и некому тут чесаться. В нашем-то медвежьем углу.

— Скоро будет, — многообещающе усмехнулся Владимир Алексеевич. — Про войну рассказывать тебе не стану. Сам всё знаешь. Так что приказано нам на вашей узловой свой отдел организовать. И вот тут ты мне и понадобишься. И как житель местный, и как проводник. Только давай сразу договоримся. Больше никого без команды не убивать. Такие фигуры, как тот британец и гость его, нужно живыми брать.

— Угу. Я их вам живыми, а они потом, являясь дворянами, станут требовать, чтобы меня же и судили за то, что я какой-то сволочи в рыло насовал. Нет уж. Это без меня. Мне они мёртвые как-то безопаснее.

— Это ты про ту историю? — помрачнел офицер.

— Нет. Тут уж после того другая была, — зло усмехнулся парень.

— Это где два брата охоту на людей устроили?

— Угу.

— Знатные персоны, — хищно усмехнулся контрразведчик. — Они же и в Африке отметиться успели. Так же на буров охоту устраивали. Теперь вот решили здесь повеселиться. Да только на тебя нарвались. Так такие нам и не надобны вовсе. А вот тот, что с чиновником железнодорожным встречался, очень даже наоборот.

— Вы уж простите, Владимир Алексеевич, но я смысла в этих плясках не вижу, — подумав, отозвался Мишка, включая тёмного лесовика. — Мёртвые они как-то надёжнее. Да и не так много у британцев таких ухарей, чтобы слать их бесконечно. А как поголовье уменьшится, так и дышать легче станет. А с вас в таком деле какой спрос? Тут закон — тайга, прокурор — медведь. Ушёл человек от жилья, и сгинул. Вот и весь сказ. Тут ещё поди разберись, кто его шлёпнул. То ли наши, а то ли сами хунхузы.

— А ты, значит, мёртвых совсем не боишься? — зашёл офицер с другой стороны.

— А чего их бояться? — не понял Мишка. — Это живых бояться надо.

— Не думал, что они могут начать ночами сниться? — не унимался офицер.

— Нет. Тут ведь как? Или я их, или они меня. Я их на свою землю не звал. А что мертвые, так они мирные. Лежат себе спокойненько, тлеют да смердят потихоньку.