Дикая жемчужина Асканита

— Прости меня, Кая. Я должен был это сделать раньше. Но не был уверен, что остался тем, кого ты когда-то любила. Я изменился внешне и внутри, все чувства значительно притупились. Я не знал, нужен ли тебе таким. Во мне словно жили воспоминания чужого человека. Не мои. А потом ты просто ушла, и твой след потерялся.

— Ты же мог меня найти, — тщательно роняя слезы на мужское плечо, кажущееся сейчас таким неуловимо родным, сипло выдавила из себя, даже не думая сопротивляться.

Да плевать на все произошедшее у Ириды. Для меня он всегда останется тем, кем был раньше, и никакая смерть этого не изменит!

— Мог, — не стал спорить Ворон. — Но я не посмел вернуться так просто. Ведь единственное, чего я добился, стала твоя боль и твое проклятие. Я не посмел объявиться как ни в чем не бывало после всего этого. И тогда я решил вернуть хотя бы твою силу с помощью турнира. Когда Ардет переманил на свою сторону Адептов Асканита, я не смог удержаться. Я хотел тебя видеть, Кая.

— А заодно и убедиться, что я могу полюбить тебя в любом виде? — не сдержавшись, я что есть силы ущипнула мага за ребра, желая сделать ему как можно больнее. И тут же обняла так, как не обнимала никогда раньше. Крепко, сильно, судорожно, почти желая задушить его и никуда не отпускать. — Я не хочу больше терять тебя. Ран, Ворон, или кто ты там еще. Не хочу!

— И не потеряешь, Кая, — обнимая так же крепко, выдохнул некромант мне в макушку. — Даю слово.

И я не знаю, почему, но наши обожаемые, вездесущие коллеги, никогда не упускающие случая вставить ехидную шпильку, на сей раз решили тактично промолчать. Сомневаюсь, что все крепко спали — не смотря на ситуацию, я явно слышала, как изменилось дыхание почти у всех. Скорее всего, бессовестно дрыхнуть продолжил только Ольри.

И именно по этой причине, благодаря полнейшей тишине, я первой заметила едва заметные изменения в атмосфере.

— Буря закончилась, — желая избежать дальнейших неловких разговоров о нашем дальнейшем будущем, весьма зыбком и пока слабо представляемым, я торопливо подскочила, вся оборачиваясь вслух. — Подъем!!

— Ну, наконец-то, — ушастая на ногах оказалась так быстро, что только подтвердила мои опасения на счет ее «крепкого» сна и таланта прирожденного шпиона. — Одна хорошая новость за другой!

— Ты б раньше времени не радовалась, — следом за ней поднялась Эрика. — Еще неизвестно, чей погодник победил.

— Если бы проиграл Патрик, шалаш бы давно атаковали, — заметил Альт, Курьяна согласно покивала, осматривая нетронутое нутро любимых растений, и возмущенно охнула, когда химеролог без лишних разговоров вспорол кинжалом ближайшую к нему стенку. Причем от следующего ее вопля подпрыгнул даже Ольри, вытаращив глаза и мотая головой!

— Курьяна, не кричи, — слегка поморщился Ворон. — У нас все равно нет выбора, побеги смерзлись между собой.

— Снег тает, — наконец пробившись наружу, сообщил Альт результаты недолгой разведки. — Но шалаш снаружи покрыт слоем льдом. Мороз спал, но оттаивать всё это будет сутками.

— Ну, раз мороза нет, значит, вперед, — скомандовала я, переглянувшись с остальными. Возражений, как это ни странно, не нашлось ни у кого, хотя травница явно дулась на всех и сразу, гневно топая носком сапога, сложив руки на груди и глядя на приличного размера дырку.

Мы ее стойко проигнорировали, гуськом выбираясь наружу. В любом сражении не обойтись без жертв, и если единственной с нашей стороны станет несколько растительных побегов — я только за всеми руками и ногами!

А в открытом поле тем временем, под чистым, чернильным небом с вкраплением сияющих звезд, медленно, но верно таял сверкающий в лунном свете снег…

— Красиво, — не удержавшись, тихо вздохнула выбравшаяся-таки наружу Курьяна.

Мы согласно покивали, выдыхая изо рта пар — не смотря на значительное потепление, воздух все еще был слегка морозным. Вокруг стояла тиши и благодать, на километр вокруг не было не единой живой души…

И только неподалеку, едва переставляя ноги, в нашу сторону ковылял высокий неопрятный сугроб.

Мы сначала даже не поняли, что это. На всякий случай насторожились и приготовились, но чем больше он приближался, тем отчетливее становились видны сосульки в волосах, иней, напрочь облепивший брови, белесый снежный покров на одежде, нереальная бледность кожи, отдающая в синеву, и одеревеневшие от холода конечности.

Ирида меня забери, да как он вообще передвигался в таком состоянии?!

Никак. Правильный ответ — никак, потому что едва расстояние между нами сократилось, как «сугроб», медленно качнувшись, рухнул как подкошенный прямо на растаявший пятак земли!

— Патрик!

Мы в доли секунды оказались около него. Если честно, признать в этой глыбе льда нашего погодника было весьма и весьма проблематично, и если б не Эрика, аккуратно стаявшая всю изморозь с его тела, не отогревая саму кожу, нам бы вряд ли удалось это с первого раза!

— Жить будет, — проведя краткий осмотр, с явным облегчением констатировала Ирисэль. — Гарантирую только простуду или воспаление легких, как минимум. Эй, герой, ты как? Ничего себе не отморозил?