Дикая жемчужина Асканита

— А то вы не догадываетесь, — кряхтя как бабка, пытающаяся собрать в кучу и поднять с пола свои столетние мощи, отозвалась я, пребывая в самом «благодушном» расположении духа. С первого раза встать и распрямиться не получилось. Альт, может, и помог бы, но явно сам был встать не в силах: после первой же попытки химеролог скривился и откинулся обратно на стену, пережидая, пока оживут затекшие за ночь мышцы.

После очередных напрасных телодвижений одеревеневшего тела я собиралась последовать его примеру… если бы не одно но.

Это «но» с полосатыми волосами, от чего-то хмурясь все больше и больше, внезапно подошло и, наклонившись, бесцеремонно вздернуло меня на ноги. Ну, как вздернуло? Попыталось. Мои ноги слушаться отказывались, став ватными и практически нечувствительными. И я бы обязательно рухнула обратно, но кое-кто снова решил проявить лордовские замашки… Наполовину лордовские, должно быть — леди так близко к мужскому телу не прижимают, а припереть к стенке, видимо, совесть не позволяет.

Хоть на пол обратно не уронил, и то хлеб!

— Это что? — убийственно-спокойным голосом поинтересовался староста факультета некромантии, пальцами задирая мой подбородок так, чтобы оказались видны бурые потеки на шее.

За ночь какого-никакого, но все-таки сна (спасибо Ольри, решившему, видимо, посреди ночи, что раз уж никто не пришел сразу на наши поиски, то и нечего дальше нам спать мешать) моя кровь выжгла яд и затянула рану. Но подработка душем, увы, во врожденные и даже приобретенные особенности магов никогда не входила.

— Испачкалась томатным соусом во время шикарного ужина, любезно организованного вашим руководством после нескольких суток нашего заключения и долгой дороги в грязном и тесном трюмном экипаже, — как можно ядовитее отозвалась я, не пытаясь сопротивляться, почти обвиснув безвольной куклой в чужих руках. Зачем? Дергаться все равно не смогу, да и когда еще увидишь зеленое пламя Смерти, пляшущее в глазах самого настоящего инициированного некроманта?

Мы все от рождения имеем зеленые глаза, у кого-то ярче, у кого-то не очень. Но чем злее маг, тем зеленее становится его радужка, являя истинную натуру и эмоции.

К сожалению (или к счастью), тот самый изумрудный огонь, увидеть который довелось лишь единицам, как правило, перед своей смертью, если и вспыхнул в глазах Ворона, то лишь на какую-то долю секунды, показавшись плодом моего воображения. Почти мгновенно вернувшись к своему спокойному изумрудно-зеленому, бездонному цвету, парень вдруг без слов подхватил меня на руки, вызвав этим поступком вялую реакцию остальных. Вялую, но слаженную — утаскиванием моего тела возмутились практически все товарищи по несчастью.

Только Ириска, наверное, больше из зависти.

Ничего, пусть не теряется: у нее, по-моему, личные счеты к ректору…

И все-таки, интересно, куда меня с такой настойчивостью и даже злостью прут?

А главное, почему ректор и декан не сказали и слова против, а даже расступились, давая дорогу?

Занятно.

Несли меня, надо признать, быстро и аккуратно. Инициированный маг смерти был на удивление теплым, а еще от него приятно пахло чем-то свежим, чуть сладким и немного лимоном. Не тленом и разложением, вопреки сложившемуся общественному мнению! Я-то точно не розами благоухаю… Мягкая ткань чернильно-черного мундира оказалась мягкой на ощупь, шаги, хоть быстрыми, но плавными, а первые судороги моего тела к тому времени уже прошли, отступило «одеревенение», теперь просто покалывало все и сразу. Пользуясь случаем, я б с удовольствием вздремнула еще немного…

Если б не увидела, что мы приближаемся к общежитию кафедры некромантии. Снова.

Ничему жизнь некоторых не учит.

— Сиди смирно, — парень мои попытки освободиться пересек на корню, многозначительно сжав ладони под коленками, после чего спокойно вошел в главные двери, приветливо распахнутые знакомой скелетиной с блестящей на солнце полированной черепушкой.

— Тебе это надо? — меланхолично поинтересовалась я, складывая руки на груди, пока меня заносили в просторный холл общежития, увешанный стендами с общей информацией, объявлениями и прочей ерундой.

— Я это как-нибудь переживу.

— Будут проблемы, — предприняла еще одну попытку отбрыкаться хотя бы словесно от будущих гарантированных неприятностей. В том, что они будут, я не сомневалась: не смотря на ранний час, адепты Асканита уже просыпались и вяло выползали в коридор, направляясь кто в собственные душевые, кто в собственные комнаты после ночлега у друзей. И все они, как один, давились зевками, едва увидев спокойно шествовавшего по коридору старосту с его необычной ношей.

— Они это как-нибудь переживут, — коротко усмехнулся некромант и… возражений больше не нашлось.

В том, что кому-то в ближайшее время придется несладко, я уже не сомневалась. И этим кем-то была даже не я, в кой-то веки! Похоже, Ворон воспринял произошедшее со мной, как личное оскорбление, и могу поклясться магией, что мстить сокурсникам он будет продуманно и со всей изощренностью и бурной фантазией.

Вот только… почему?

С какого перепуга столь занимательное отношение?