Дикая звезда

— Значит, — тихо проговорила она, — единственной причиной нашего брака является спасение Вашей сестры.

— Да.

Свобода от мужских притязаний. Свобода оставаться самой собой, неприкосновенной.

— Как это осуществить, Айра?

Как разумно и логично прозвучали ее слова! Она почувствовала, что у него словно гора с плеч свалилась.

— У меня есть дом в Сакраменто. Я провожу вас с Ирен туда сразу же по прибытии в Сан-Франциско.

Вы будете находиться там семь месяцев или около того, а потом возвратитесь домой. Боюсь, вам будет немного одиноко и вы будете чувствовать себя связанной в течение этого времени, но альтернативы не вижу. Никто не должен знать, что ребенка носит Ирен, а не вы.

— Я.., я не знаю. Это представляется оскорбительным, невозможным!

— Кроме того, я боюсь за жизнь Ирен, — тихо проговорил он. — Она терзается сознанием своей вины. Боюсь, она может попытаться убить себя.

Байрони посмотрела за борт на спокойную воду.

Был штиль. Полумесяц играл серебряными бликами на гребнях едва заметных волн. И опять перед нею встал вопрос: есть ли у нее выбор? Почему он ждал свадьбы, чтобы только потом сказать ей об этом? Впрочем, это не имело значения, ведь выбора не было.

— Вы спасли меня от жалкого существования в доме отца, — наконец заговорила Байрони. — Я сделаю это для вас и для Ирен. Деньги, которые вы будете посылать отцу каждый месяц, защитят мою мать от приступов его гнева. Да, я теперь многим обязана вам, Айра. — Она протянула руку, и он тепло пожал ее, трепеща от облегчения.

— Спасибо, — сказал он.

* * *

Брент взъерошил мягкие черные локоны Селест и поцеловал ее курносый нос.

— Возможно, вы теперь запомните мое имя, топ amour <любовь моя (фр.).>?

Перед тем как перекатиться на спину и положить руки под голову, он наградил ее сверкающей улыбкой.

— Я знаю, кто ты, Селест.

Он почувствовал, как ее пальцы заскользили по его груди и ниже.

— Селест отдает вам все, да? Так кто же она, гризетка <Молодая девушка не очень строгих правил.>, чье имя вы шептали мне на ухо?

— Неужели француженки такие злопамятные? — спросил Брент с дразнящей ноткой в голосе. И весь напрягся, когда ее пальцы сомкнулись вокруг него.

— Я думаю, это было не очень вежливо с вашей стороны.

— Забудь об этом. Она для меня ничто — так, мечта, воспоминание. Одним словом, ничто…

— Ха! Мечта, живущая в вашем сознании, это вовсе не ничто. Но Селест поможет вам забыться, да?

— Может быть, на час, — сухо возразил он. — Я всего лишь мужчина, Селест. Дай мне время собраться с силами.

Брент по-прежнему не мог поверить, что выкрикивал ее имя в порыве страсти. С чего бы? Она была только мечтой, смутным воспоминанием, нежным призраком. Он не лгал. Она, возможно, не была гризеткой, как ее назвала Селест, но тем не менее она в любом случае продастся. Какому-нибудь богачу, глупому богачу, который захочет иметь юную жену. Он на мгновение будто окаменел, представив себе, как руки старика гладят ее юное тело. Дьявол побрал бы всех женщин! Или у него такая судьба — тянуться к таким женщинам, как Лорел? Он, слава Богу, за последние десять лет научился оставлять их, до того как они могли бы его ранить. Разозлившись на себя, Брент повернулся к Селест и принялся возвращать ей изощренные ласки, которые она ему дарила.

— Ах, — шептала она, притягивая его к себе. — Вы не просто мужчина, Брент. Вы делаете такие изумительные вещи…

— Да, — согласился он. — Да.

* * *

Мэгги стояла посреди богато убранной комнаты — комнаты для приема джентльменов, как она ее называла. Заведение «У Мэгги» было почти завершено, как и «Дикая звезда». Все выглядело грандиозно. Прежде всего она отделала спальни девушек, и джентльменов не беспокоил ни запах краски, ни кучи мусора, ни сложенные обрезки досок.

Она внезапно нахмурилась, вспомнив, что Лизетта все еще страдала от мучительных судорог. Придется попросить доктора Сента Морриса обследовать девушку. Хотя она тщательно заботилась о том, чтобы мужчины, платившие ей умопомрачительные деньги за право провести ночь в ее заведении, были по возможности чистыми, но не помешало бы договориться с Сентом об ежемесячном обследовании девушек. Она не потерпит сифилиса в своем доме, разумеется, нет.