Дикарь

– Я не боюсь тебя! – снова закричала я, чувствуя как трясутся коленки. – И ты мне ничего не сможешь сделать! Видишь? – протянула я руку и похлопала по невидимой стене. – Тебе сюда хода нет, – ехидно рассмеялась, показывая ей язык. – Ты себе лоб расшибешь, но не пройдешь на мою территорию.

Господи, наверное, я схожу с ума, если отчетливо вижу улыбку на медвежьей морде. Но она ухмылялась! Смотрела на меня и словно говорила, что никогда еще не встречала таких глупых.

Встав на задние лапы и свесив передние, как делают цирковые медведи, она мелкими шажками стала приближаться к забору. Что же она собирается делать? Мне даже стало интересно, насколько разумна эта тварь.

А медведица, тем временем, подошла вплотную к стене и положила на нее передние лапы. Вот тут мне стало по-настоящему страшно, когда смогла рассмотреть эти орудия убийства до такой степени подробно и с близкого расстояния. Я видела, откуда растут когти, загрубевшие до мозолей подушечки. Показательно самка выпустила лезвия, демонстрируя их во всей длине и красе. При этом она неотрывно смотрела мне в глаза, словно предупреждая: «Смотри, что будет дальше».

А дальше случилось невероятное – лапы медведицы провалились в стену, разрушив защиту. Я наблюдала, как они мягко погружаются, словно во что-то мягкое, и невольно пятилась назад. Самка плавно спланировала вниз и уже на четырех конечностях приблизилась ко мне. Все это было настолько невероятно и неожиданно, что я даже забыла испугаться.

Она, тем временем, подняла одну лапу и мягко, без особых усилий, не выпуская когти, толкнула ею меня, несильно придавив стоило мне только оказаться на снегу.

Оскаленная морда склонилась надо мной. Мое отупевшее сознание зафиксировало, что клыки у нее белые, а не желтые, как у того бурого шатуна.

Медведица обнюхивала мое лицо, словно что-то искала на нем или размышляла, что откусить первым. Я видела ее налитые кровью глаза, читала в них радость победы и не могла избавиться от мысли, что не может зверь так разумно выглядеть. Трепыхнулась в попытке высвободиться, но только еще сильнее оказалась придавленной к земле.

Осмотр закончился. Медведица убрала от моего лица свою морду и заглянула в глаза.

«Прощайся с жизнью», – прочитала я в ее взгляде.

– Если убьешь меня, тебе тоже не жить, – пробормотала я, борясь с подступающей тошнотой.

«Это не важно, – ответила она. – Ты посягнула на мое, поэтому должна умереть».

– Андрей? – тихо продолжила я наш странный диалог.

И снова медвежья морда оскалилась в ухмылке.

«Это лишь человеческая его оболочка, которая меня мало интересует. Он мой самец, и тебе нет места в его жизни».

– Скоро я покину его, – сделала я попытку вразумить ее, видя, как сильнее разгорается ненависть в ее глазах.

«Он не отпустит тебя. Ты его околдовала, ведьма, крадешь у меня!»

Что бы я не сказала, у нее на все был готов ответ. И с каждым словом она злилась все больше. В какой-то момент она так сильно придавила меня, что только от этого я чуть не умерла. Лес прорезал ее рев, и я почувствовала, как острые когти впиваются в мою грудь. Открытая пасть с острыми клыками приближалась к моему горлу, как чудовищная сила скинула самку с меня.

И снова перед моими глазами развернулось сражение, только на этот раз оно было более ожесточенным. Два огромных пятнистых медведя не кружили на месте в экзотическом танце, они не предупреждали друг друга, не угрожали расправой, а, вцепившись пасть в пасть, катались по земле, приглушенно ревя.

Я поняла, что победит тот, чьи челюсти окажутся крепче, кто первый перекусит другого. От пережитого стресса я плохо соображала и не понимала уже, кто есть кто.

Когда один зверь оказался поверженным и бездыханным на земле, мне показалось, что победила злобная самка. Слезы брызнули из глаз, и спазм перехватил горло. Я задыхалась, хватая ртом воздух, но отчетливо видела, что происходило дальше.

Прямо на моих глазах медведь превращался в человека. Он ревел безостановочно, задрав голову, в то время как конечности его укорачивались и становились тоньше, шерстяной покров исчезал на глазах, вместо него проступали участки обнаженного тела. Я слышала какой-то хруст и видела, как меняется медвежья грудь – ребра уходили внутрь тела и сжимались.

К тому моменту, когда вместо медведя передо мной оказался Андрей, я уже практически лишилась сознания, происходящее улавливала его остатками.

Он поднялся с земли и, пошатываясь, приблизился ко мне. Он был совершенно обнажен, голыми ступнями продавливал снег.

– Идти можешь? – спросил он.

Я покачала головой, понимая, что не чувствую ни рук, ни ног. Тогда Андрей поднял меня с земли и отнес в дом.

Только когда он оделся, а я немного отлежалась, способность мыслить разумно почти вернулась ко мне.

– Ты ее убил? – задала я первый вопрос, который меня волновал сильнее всего.

– Да, – ответил он и уронил голову на сложенные на столе руки.

– Ты любил ее? – с замиранием сердца спросила я.

Андрей встал и подошел ко мне. Присел рядом и взял за руку.

– Она была такая же, как я…

– Оборотень?

– Перевертыш, как называют нас в народе, – грустно улыбнулся он.