Дикарь

Женщина оглядывала его грудь, останавливаясь на каждом шраме. Что-то промелькнуло на её лице, Джек не понял, что именно. Она сглотнула и сделала шаг назад. Протянув руку, она провела пальцем по худшему из шрамов ― уродливой вздутой полосе коже на боку, которая появилась от клыка дикого кабана, того самого, который чуть не убил его.

Джек смотрел на женщину, словно на змею ― он не был уверен, собирается ли она проскользнуть мимо или нанести сокрушительный удар.

Женщина медленно сдвинула палец, и он с шипением выдохнул. Ощутив прикосновение другого человека впервые с тех пор, как он был ребенком, Джек чуть не рухнул на колени. Ему хотелось оттолкнуть эту женщину ― незнакомку, которой он не доверял ― и одновременно с тем умолять её не останавливаться.

― Ты был в бою, ― сказала она.

Он посмотрел на неё, и провел пальцем по розовому шраму, который пересекал ее живот прямо над удаленными волосами между ног. Затем он поднял её руки. Там тоже были шрамы на запястьях.

― Ты тоже.

Их глаза встретились, и её лицо преобразилось, словно посветлело. Но теперь она выглядела печальной. С лёгким вздохом она опустила руки.

― Я… да.

Её голос прозвучал сдавленно, а улыбка выглядела вымученной, ненастоящей. Она глубоко вздохнула и снова двинулась вперёд, возвращая руку к его обнаженной коже.

― Ты хочешь меня, Джек?

Не дожидаясь ответа, прижалась губами к его губам, проведя языком по нижней губе. Она обхватила его голову руками и провела ногтями по волосам.

Джеку захотелось отстраниться, но не знал, почему. Ведь он желал женщину. Должен хотеть спариваться.

«Разве нет?»

Ощущение её мягкого, влажного языка на его губах послало разряд электричества к его паху. Но, несмотря на то, что его тело хотело эту самку, было что-то неправильное в том, как она пахла. От неё пахло ягодами, но слишком спелыми и уже упавшими на землю. Слишком сладкими. Слишком… Джеку это не нравилось. Он не хотел спариваться с ней.

Женщину снова затрясло, но на коже не было мурашек, а в его хижине было тепло от огня.

Что-то было не так. Неправильно. Очень неправильно.

Он обхватил пальцами её маленькое запястье, убирая руку, и её губы отстранились.

― Я не такой, как они, ― сказал он грубым голосом, взял женщину за плечи и отвел в сторону.

Он принес ей одеяло, снова обернул его вокруг её плеч и прикрыл наготу. Джек не знал точно, кто такие «они». Но враг, от которого эта рыжеволосая женщина убежала, забрал её одежду и напугал до такой степени, что она почти голая выбежала на снег. Враг привел эту женщину в такое отчаяние, что она решила предложить своё тело, хотя Джек и не просил её об этом. Он не сделал ничего, чтобы эта женщина захотела отдаться ему. Не охотился для неё, не кормил, не приносил ей подарков, которые заставляли бы её танцевать.

Она пристально посмотрела на Джека, и он увидел, что в её глазах блестят слёзы.

Бриэль кивнула и пошла туда, где оставила свою одежду. Джек схватил джинсы и рубашку, которые давно перерос, и протянул ей.

― Швы местами разошлись, потому что я использовал нитки, но эта одежда согреет тебя. Ты можешь остаться здесь на некоторое время. У меня есть оружие.

Она улыбнулась, и эта улыбка показалось ему очень грустной.

― Ты будешь сражаться за меня, правда? Незнакомец?

― Да.

Она снова улыбнулась и прикоснулась к его щеке.

― Ты очень красив, ты знаешь об этом? Не только здесь, ― она повернула руку и провела тыльной стороной ладони по его лицу и челюсти, ― но и здесь. ― Она опустила руку туда, где билось его сердце.

Джек не знал, что сказать, и не понимал, почему она вдруг стала такой грустной. Он был совершенно сбит с толку. Часть его хотела, чтобы она немедленно ушла, чтобы всё вернулось на круги своя, а другая часть ненавидела его жизнь, его обыденность.

― Как ты думаешь, может быть, я им понадоблюсь на войне? Они ищут солдат?

― Нет, я так не думаю. Мне действительно пора идти. Моя семья будет искать меня.

Джек нахмурился, не понимая, как Бриэль вдруг смогла узнать дорогу назад, когда они даже не вышли из его дома, но прежде чем он успел уточнить, она сказала:

― Ты не дикарь, Джек. Никогда и никому не позволяй говорить, что это так, хорошо?

Он не ответил. Кому он мог сказать об этом? Скорее всего, он проживёт всю жизнь, не общаясь больше ни с кем, кроме Исаака Дрисколла.

― Нет. ― Она быстро оглядела комнату и даже потолок, как будто что-то искала. ― Теперь я в порядке.

Она подошла к входной двери, открыла её и обернулась, ступив на крыльцо. Джек стоял в дверях, наблюдая за ней.

Она неуверенно улыбнулась и протянула руку.

Он смотрел на неё, не понимая, чего она хочет.

― Пожми мне руку, Джек. Вот что делают люди, когда прощаются.

Он протянул руку, она крепко схватила её, двигая при этом глазами вверх и в сторону, словно просила таким образом посмотреть куда-то. Но прежде чем он успел сообразить, на что она велит ему смотреть, она притянула его к себе и, обняв, прошептала:

― В дереве за моей спиной камера. Не подавай виду, что ты знаешь, что она там. Я также заметила одну у реки, когда шла к тебе.

«Когда шла ко мне?»

― Камера? ― прошептал Джек.

«Камера снимает… картинки».