Дикарь

Вскоре после того, как туман рассеялся, я заметил пару белых ног, торчащих из спутанного клубка ветвей на другой стороне реки. Зрелище это вызвало во мне желание упасть и умереть на месте.

Дерево находилось в воде, но плотно зацепилось за камни. Из всего тела я мог видеть только две ноги. Они были голыми, что навело меня на размышления о произошедшем с сапогами и штанами Джесси. Может, их стянуло течением, а может, она сама сдернула их, чтобы они не утащили ее на дно. Одна нога торчала прямо в небо, другая была вывернута вбок в колене.

Вид этой сломанной ноги окончательно поверг меня в уныние. Горестно было сознавать ее гибель, но видеть, как она изувечена, было еще тяжелей.

Поскольку она находилась на другой стороне реки, я решил, что скорее всего утону, пытаясь до нее добраться. Хотя мне, в общем-то, было плевать. Я не мог уехать и бросить ее в таком виде. Утону, так утону.

Я остановил Генерала выше по течению, спешился, освободился от одежды и бросился к воде. Обступив голени, она поднималась все выше, пока я не оказался не в состоянии быстро бежать по дну, и вынужден был медленно плестись. Было прохладно, но не настолько холодно, чтобы меня это обеспокоило. Течение сбивало меня с ног. Я был на половине пути и все еще шел пешком, как сверху принесло крупную ветку. Мне пришлось сделать шаг назад, чтобы она в меня не врезалась. Когда она проплывала мимо меня, я схватился за нее и позволил тащить меня вниз по течению до тех пор, пока не оказался напротив застрявшего дерева. Я бросил ветку, меня затянуло в водоворот и немного пошвыряло. Когда я наконец твердо встал на дно и выпрямился, то дерево оказалось чуть выше по течению. Вода едва доходила мне до пояса.

Преодолевая сопротивление воды, я двинулся вверх к застрявшему дереву. Его ствол был наполовину погружен в воду. Я ухватился за верхнюю часть и, стоя в воде, переводил дух, стараясь не смотреть в сторону тех самых ног. Тем не менее я видел справа боковым зрением. Даже успокоив дыхание я не двигался с места. Я просто не хотел делать то, что должен был сделать.

Наконец я рассудил, что сколько ни медли, дело от этого легче не станет.

Я забрался на ствол и пополз к верхушке, прямо к ногам, так что не мог не смотреть на них. Они были ужасного голубовато-серого цвета, все в синяках и царапинах. Нога, сломанная в колене, была ко мне ближе и всем своим видом вызывала у меня желание приближаться с другой стороны.

Тело было втиснуто в развилку на том месте, где основной ствол расходится на ветви. Оно угодило в нее талией. Из воды торчали не только ноги. Эти места были скрыты от моего зрения ветками, пока я не забрался на ствол. Глазеть на них мне вовсе не хотелось, но выбора у меня не было.

Я вспомнил момент, когда я зашел к старой Мэйбл, намереваясь принять ванну. Тогда я увидел, то, что не предназначалось для моих глаз. Ко всем моим печалям примешался еще и стыд.

Джесси вчера взбеленилась от одной мысли, что я могу подглядывать за ней в ручье. Я мечтал об этом. Теперь я здесь. И она здесь.

Вид ее интимных мест вызвал во мне болезненное чувство грусти и вины.

Холмик волос между ног был темным, а вовсе не сияюще-золотым, как я воображал. Ягодицы были крупнее, чем казались, будучи обтянуты джинсами. При тщательном изучении, она и близко так хорошо не выглядела, как мне представлялось.

Вдруг я осознал, как я изучаю ее и как недоволен, что она не выглядит хорошо. Я и до этого казался себе низким, а теперь и подавно понял, какой я гнус.

Подлец, как называла меня Джесси.

Я вскочил с такой поспешностью, что чуть на нее не свалился, однако в последний момент удержал равновесие. Уперев ноги в расходящиеся ветви, я наклонился и потянул вверх сломанную ногу. Она вихлялась в руках, кожа на ощупь была плотной и холодной. Держась за лодыжку, я потянулся и ухватился за другую ногу.

Сведя их вместе, я потянул на себя. Однако тело застряло накрепко. Мне пришлось приблизиться, переступая по ветвям и, прижав обе ноги к груди, потянуть их, используя все тело. Это было ужасно. Я был нагишом. Свои собственные ноги я свести вместе не мог, вынужденный балансировать на развилке, так что мне пришлось навалиться на тело грудью и животом и, хотел я того или не хотел, тереться об него низом живота. Я дико пожалел, что не оставил штанов.

Я тянул и дергал, и наконец она вывернулась из зажима, да так быстро, что я оказался к этому совсем не готов. Внезапно тело подскочило вверх. Я завопил, выпустил ноги, взмахнул руками и отклонился назад, но ничего хорошего из этого не вышло. Упав на бок и продравшись через спутанные ветви головой вперед, я свалился в реку. Прежде чем потоку удалось меня унести, я схватился за большой камень. Это задержало меня достаточно, чтобы я смог нащупать ногами дно.