Дикарь для Недотроги

И если в прошлый раз, увидев ее с этим чертовым горшком, я был готов отступить. Уступить другому. То сейчас она сама пришла в логово зверя. Дикаря. И капкан захлопнулся. Дергаю ее на себя, впечатываю в свое жадное до ее ласк тело. Впаиваюсь злым поцелуем в губы. Словно наказываю. И ее, и себя. За это ожидание в разлуке, за потерю веры. В нас. Она отвечает также. Со страстью и огоньком. Дёргаю ручку двери, и мы оказываемся в кладовке. Кладу ее ягодицами на стол, а сам вклиниваюсь меж ее бёдер. Не сдерживаюсь, лапаю тело, что отныне принадлежит мне.

- Милая, - слышу себя, будто со стороны.

Я и нежности - понятия несовместимые. Но вот он я, сжимаю в объятиях желанную женщину и шепчу разные глупости, покрывая ее шею и грудь поцелуями. Не в силах больше терпеть, практически разрываю на себе рубашку. Из ее горла вырывается стон, она цепляется за меня пальцами. Не замечаю, как мы оголяемся. Просто в какой-то момент есть она и есть я. Единое целое. Смотрю ей в глаза и медлю, затем хватаю за талию. Резко, не давая себе передумать.

- Ты моя, только моя, - шепчу, словно в бреду.

Вколачиваюсь в неё, как безумный. Дышу ее запахом, до боли родным. Хочу стиснуть так сильно, что аж в рёбрах болит. Нельзя. Она хрупкая, маленькая. Моя.

Мечу ее, покрываю жесткими поцелуями. Словно жалю, оставляю отметины.

- Скажи это, девочка, - останавливаюсь на секунду, смотрю ей в глаза.

- Что? - взгляд не осмысленный, с пеленой.

- Чья ты, - поддаю разок бёдрами вперёд, резко, до упора.

Она ахает, хватается пальчиками за мои плечи, царапает слегка своими коготками.

- Я, - выдыхает, слизывает с губ капельку пота, - твоя.

И ее признание капает мне бальзамом на душу. Внутри растекается тепло, на лице блаженная улыбка. Чистый кайф. Вознаграждаю свою красоту. Ускоряюсь, увеличиваю темп. И она течёт, затем сжимается вокруг моего бойца и изгибается в моих руках. Мышцы ее напряжены, а затем она коротко стонет, выдыхает, словно ее отпускает. И я лечу следом за ней. В приятную пропасть. В желанную.

Утыкаюсь лбом в ее лоб.

- Прости меня, прости, - целую веки, лоб, покрываю мелкими извиняющимися поцелуями.

- Я скучала, - признаётся, краснеет, словно подросток.

И тут у неё звонит телефон. Раздражает, портит момент единения. Она тянется к нему и нажимает кнопку принятия вызова. Знакомое имя высвечивается.

- Алло, - отвечает она, а в ответ женские крики и истерика.

Я не особо могу разобрать, что там говорят, но то, как меняется лицо Юли, мне не нравится.

- Я поняла, - говорит она ледяным тоном собеседнице, бросает трубку.

Чувствую, как напряжено ее тело, как суров взгляд. Сам каменею. Что-то не так.

- Игорь в больнице, - констатирует и так известный мне факт.

Будет меньше лапы свои к чужому тянуть. Видимо, все это отражается на моем лице. Ее собственное темнеет от догадки.

- Твоих рук дело, - отстраняется и начинает одеваться.

Стискиваю зубы, виски давит болью. Прижимаю девчонку к себе, не давая ей пошевелиться. Взгляд глаза в глаза.

- Он покусился на тебя, - говорю четко, чтобы достучаться до неё.

- Он извинился и... - начинает она что-то несвязно шептать, но я пресекаю.

- Нет, красота, - серьёзен, как никогда, - ты слишком добра, а доброта в нашем мире редко вознаграждается, защитит ли она тебя в следующий раз?

Вижу, что хочет возразить, но осекается. Понимает. На своём примере видит.

- Тебе не нужно быть злой, - глажу ее нежные черты лица, - у тебя есть и буду я, твоя задача - быть счастливой. Понимаешь?

Она открывает рот, будто вбирает побольше воздуха, но просто выдыхает.

- Твоя жестокость мне... - отводит глаза, затем снова на меня смотрит, - не по душе. Неправильно это все.

- Такой я, такой мир, - говорю в первый и последний раз, - тебе не о чем волноваться, я буду ограждать тебя от этой жизни, так что просто прими меня таким, прими нас.

Она молчит, просто утыкается носом в мою обнаженную грудь. Раздаётся короткий всхлип, я приобнимаю ее за плечи, целую в макушку.

- Правила, - горечь в голосе, - столько правил.

Угнетает это ее. Вижу. Чувствую.

- Только одно, красота, - приподнимаю ее подбородок, - слушаться меня. Все остальное я сделаю сам.

- Я ведь тоже человек, - кривятся ее губы, в глазах влага.

- Безопасность важнее, Юль, - трусь носом об кончик ее носа, и это настолько интимно, что хочется урчать, - но в некоторых вопросах ты ведь знаешь, как найти ко мне подход.

Прячу улыбку, когда она загорается. Даю ей карт-бланш. Ведь ей позволено все. Затем она обмахивается рукой и говорит.

- Документы я так и не забрала, - смущается, замечает, что мы голые.

И тут раздаётся скрип. Кто-то открывает дверь.

- Занято, - рычу и с хлопком прикрываю ту обратно.

Юлька хихикает, закрывая ладошками рот. Женщина за дверью, видимо, уборщица, пробурчала что-то недовольно, а затем потопала прочь.

- И все равно ты не прощен, - заявляет эта деловая, поправляя подол наспех надетого платья.

А я счастлив. Сделаю все, чтобы она окончательно отпустила прошлое. Осталось только одно незавершенное дело.

Глава 68

- И что с ним?