Дикарь (ЛП)

Не отрываясь от его губ, она расстегнула его джинсы и скользнула рукой внутрь, сжимая его, потирая. Джек застонал, его губы оторвались от её, когда он открыл глаза. Харпер наблюдала за ним, и в течение минуты их взгляды не разрывались, пока её рука продолжала двигаться. Это было почти… слишком, слишком много… близости, которой, практически не было в его жизни, слишком много удовольствия, которое до этого момента он доставлял только сам себе. Слишком много, слишком много. Джек не мог поверить, что это реально. Он подумал, что это, должно быть, сон.

«Пожалуйста, не заканчивайся. Пожалуйста, не заканчивайся».

Он оторвал от Харпер взгляд и крепко зажмурился, пока она продолжала гладить его вверх-вниз, вверх-вниз, пока он не дернулся и не задрожал, удовольствие захлестнуло его, словно он был одной из тысячи падающих звезд, несущихся к земле. Но ему хотелось упасть, потому что, когда он открыл глаза, она уже ждала его.

Его дыхание замедлилось, мир постепенно возвращался к Джеку, словно по маленьким кусочкам… потрескивание огня, лёгкий свет, холодная влажность его удовольствия, ощущение руки Харпер, двигающейся вверх по его животу. Харпер улыбнулась ему, поцеловав на этот раз мягко и быстро.

Они спарились… он знал, что они не сделали того, что делали животные, когда самец садился сверху и делал выпады. Это было похоже на то, когда он ткнул себя в руку, мечтая спариться с женщиной, которую мог бы назвать своей.

- О чём? - спросила Харпер. - О чём ты думаешь?

В течение минуты он не был уверен, что может говорить, настолько захваченный тем, что между ними произошло, тем, как они всё ещё лежали вместе, а Харпер медленно гладила шрамы на его груди.

- Люди… спариваются разными способами?

Она мило улыбнулась, её рука потянулась к другому шраму, палец слегка скользнул по нему.

- Да, наверное. Но люди это не называют спариванием. Они называют это сексом. Или занятием любовью. Есть и другие термины, но я думаю, что лучше всего начать с этих.

Её улыбка сменилась хмурым взглядом, когда её палец переместился к той части шрама на его ребрах, которую оставил дикий кабан. Он не хотел, чтобы она думала о том, как он сражается с дикими кабанами прямо сейчас - или вообще когда-либо, - и поэтому слегка повернулся, чтобы её палец не касался этого шрама.

Харпер встретилась с ним взглядом и сказала:

- Но мы не занимались любовью. Это… - Она отвела глаза в сторону, а затем снова посмотрела на него. - Это совсем другое. Это когда…

- Когда самец садится на самку и входит в неё

Харпер на мгновение замолчала. Ему было интересно, хочет ли она этого, но он не был уверен, что должен спрашивать. Он хотел этого. Он чувствовал, как его тело твердеет только от одной мысли об этом. Такого с ним никогда раньше не случалось - он становился твердым сразу после того, как испытывал прилив удовольствия, заставлявший его семя вырываться из тела.

- Да, именно так. - Румянец залил её шею, это удивило и смутило Джека, учитывая, что они только что сделали.

«Я сказал что-то не так, вот почему», - подумал он и почувствовал себя немного неловко, но это чувство было не таким сильным, как счастье, переполнявшее его, когда он держал Харпер в своих объятиях, когда её руки скользили по его коже.

- Мы не занимались любовью, но прикасались друг к другу очень интимно, и это очень… особенная, важная вещь. По крайней мере, для меня. - Харпер опустила взгляд, так что он не мог видеть её глаз, и румянец, который поднялся по её шее, теперь отразился на щеках.

Джек не мог понять, почему она ведёт себя так застенчиво, говоря об этом после того, что они испытали вместе. Это казалось… шагом назад. Ещё одно правило, ещё один момент, который он должен был выяснить, понять.

- Для меня это тоже важно, - сказал он. - Я хочу делать это с тобой снова. И… снова.

Она засмеялась счастливым, заливистым смехом, её глаза сияли, когда она встретилась с ним взглядом.

- Я тоже. Но сначала накорми меня, Джек. У меня разыгрался аппетит.

Он ухмыльнулся. Он может это сделать. Он может покормить её. Ничто не принесёт ему большего счастья.

Харпер

Весь день они по очереди читали вслух «Граф Монте-Кристо». Джек читал медленно, внимательно и останавливался, когда встречал слово, которого не знал. Он пробегал по нему глазами несколько раз, прежде чем пытался произнести его вслух. В девяти случаях из десяти он произносил это слово правильно с первого раза.

«Он умён, - снова и снова думала Харпер. - Очень умён. И если отважится выйти в мир, то за несколько недель сумеет сообразить, что такое современное общество».

Пока они читали, Джек задавал вопросы, которые были одновременно сложными - учитывая, как он жил - и чрезвычайно проницательными. Он был наполнен противоречиями - дикий и чувствительный, необразованный и проницательный, и он очаровывал Харпер до бесконечности.