Дикарь (ЛП)

Марк это понимал. Теперь, когда стало ясно, что Дрисколл имел непосредственное отношение к Лукасу, и к тому, что он жил в лесу в одиночестве, и что его мотивы, Марк подозревал, были более чем гнусными - всё это не вызвало большого сочувствия к убитому. Другое дело - Лукас.

«Лукасу никогда не давали шанса жить нормальной жизнью. Но почему?»

- Сегодня вы впервые услышали его имя? Вы ничего не знали о нём до того разговора двухнедельной давности?

Холстон покачал головой.

- Ничего.

- Вы не знаете, что связывало Эмили с Дрисколлом? Она не объяснила, почему отдала ему своего ребенка?

- Потому что она была наркоманкой. Наверное, он ей заплатил. Кто знает?

Они оба замолчали на мгновение, Марк пытался собрать воедино новую информацию. Он был удивлен, что отпечатки пальцев жертвы не были найдены в базе. Редко кто из людей, всю жизнь страдавших зависимостью - если Хэлстон был прав, - ни разу не попадал в полицейский участок. Ей повезло. Хотя бы в этом.

- Что нужно было Эмили в тот вечер, когда она позвонила вам из Хелена Спрингс?

- Деньги. Она всегда хотела денег.

Марк нахмурился.

- Почему она решила, что вы ей их дадите?

«Его сын был мёртв. Прошло уже два десятка лет. Чем она могла ему угрожать?»

- Чтобы устроить жизнь для себя и мальчика. Она потратила все деньги, которые я дал ей первоначально, и все деньги, которые она получила от усыновления, и снова поддалась своей зависимости. Она как-то уже приезжала в город, просила денег, но тогда не дала мне никакой информации о ребёнке, кроме того, что он был усыновлён. Две недели назад она рассказала мне, как он рос - если это можно так назвать - в лесу, как какое-то проклятое животное. Но не сказала, с кем именно. - Слова вырывались сквозь стиснутые зубы, последнее прозвучало совсем сдавленно. Холстон Фэрбенкс опустил голову, сделал несколько глубоких вдохов, его плечи затряслись от этого движения. - Она сказала, что её подвёз друг, и у неё достаточно денег, только чтобы заплатить за неделю пребывания в городе, но ни цента больше. Это я виноват, сказала она, что всё так обернулось. Именно из-за меня она была вынуждена сделать тот выбор, который сделала. Я загнал её в угол, и теперь её жизнь была разрушена. Она сказала, что вернулась, чтобы исправить ошибки, и я могу сделать то же самое, если дам ей и мальчику достаточно денег, чтобы начать новую жизнь...

Последнее слово прозвучало прерывистым шёпотом, и Марк дал время мистеру Фэрбенксу прийти в себя, а затем спросил:

- Лукасу уже за двадцать, если я правильно посчитал. Вы знаете, почему Эмили захотела устроить их жизнь сейчас? Почему она ждала так долго?

Холстон пожал плечами.

- Потому что у неё не получалось завязать. На этот раз она сказала мне, что чиста уже год, хоть я ей и не поверил. А если бы и была, то это явно не продлилось бы долго. Что касается Лукаса, то он взрослый, да, но какие у него шансы устроить свою жизнь? Мальчик, должно быть, совершенно нецивилизован. - Холстон выглядел сокрушённым, побеждённым, а не человеком, построившим империю.

- Это не так. Я с ним встречался. Он… рос совершенно необычным образом, но он не животное.

Холстон посмотрел на Марка, и в его глазах промелькнул отблеск надежды.

- Какова вероятность, что он когда-нибудь станет нормальным?

- Нормальным? Я бы сказал, что это зависит от вашего определения нормальности. Я не психолог, Холстон, и не могу даже предположить, какой вред был нанесён ему такой тяжелой изоляцией. Но он умён. И он, очевидно, умеет выживать, бороться. Я рискну предположить, что он мог бы приспособиться к обществу, если бы захотел.

Холстон вздохнул, снова глядя в сторону и, казалось, глубоко задумавшись.

Марк наклонился вперед.

- Вы сожалеете, что отказались от своего внука? Позволили Эмили отдать его на усыновление?

Хэлстон Фэрбенкс сжал губы.

- Я действовал поспешно, руководствуясь эгоистическими мотивами. Я… не думаю, что он когда-нибудь станет одним из нас, но самое меньшее, что я могу ему дать - это его фамилию. Согласится ли он принять её или нет - решать только ему. Какая она у него сейчас - Бартон или Дрисколл?

- У него нет фамилии. Только имя - Лукас. Он очень долго был совсем один.

Холстон сцепил пальцы и пробормотал проклятие себе под нос.

- Вместе с фамилией вы сможете найти в себе силы дать ему ещё и дом?

Холстон Фэрбенкс поднял глаза, в которых отчетливо отражалось удивление и лёгкое замешательство.

- Дом? Зачем? Я был уверен, что у него уже есть дом.

- Он жил в хижине, но она принадлежала Исааку Дрисколлу, а теперь перешла по наследству его сестре, которая категорически отказывается разрешить Лукасу оставаться там.

- Понимаю. - Холстон сжал губы, глядя Марку прямо в глаза. Несколько секунд он молчал, а затем добавил: - Если мальчик согласится, у него есть дом здесь, в «Торнленде».

Глава тридцать третья

Джек