Дикарь (СИ)

Очень часто Землю называют голубой планетой. Красотой Земли восхищаются космонавты, видевшие ее из космоса вживую, художники и писатели, вдохновляемые фотографиями и словами тех же космонавтов. Я же никогда ею так не восхищался, да, картинки красивые, даже очень, особенно после соответствующей обработки, но разве могут они сравниться с реальными картинами бескрайней тайги или бесконечности белого безмолвия Арктики, или грозной величавостью весенних гроз, или умиротворяющей тишиной красивейших восходов Солнца, или кратких минут, когда светило скрывается в водах бескрайнего океана… Скажете, что я не понимаю и не ценю красоты космоса? Может быть… может быть, спорить не стану, я вообще, наверное, человек достаточно приземленный, и для меня важнее та красота, которой я могу насладиться сам, которую могу увидеть своими глазами, потрогать своими руками. Именно поэтому, когда я оказался первый раз на обзорной палубе космического корабля, открывшийся мне вид не вызвал у меня почти никаких эмоций, разве что где-то в душе зашевелился страх, стоило мне только представить, что от этой абсолютно черной пропасти с поблескивающими россыпями звезд меня отделяет только тонюсенький борт корабля и едва заметная мерцающая пленка силового поля. В какой-то мере именно это чувство страха из-за своей беспомощности и незащищенности и стало причиной того, что я всеми силами пытался избегать появляться в тех местах, где мог снова столкнуться с этой безразличной бездной. Мои временные коллеги, не скрываясь посмеивались надо мной, а некоторые члены экипажа, с которыми я успел за три месяца полета познакомиться, смеясь, утверждали, что рано или поздно, если я, конечно, не хочу превратиться в «планетарную крысу», я просто буду вынужден полюбить эту «клокочущую пустоту», иначе мне в космосе делать нечего — он не простит мне моих страхов и постарается избавиться от меня. В эти моменты я вспоминал наших, земных, моряков, которые говорят то же самое, разве что не про космос, а про море. Наверное, это в крови, в душе любого человека, наделять что-то невообразимо могучее и бесконечное своим собственным разумом, одушевлять и обожествлять его, на Земле — море, в Содружестве — космос. И я, пожалуй, согласен с таким подходом, ну не может такое великолепие, такая мощь быть абсолютно безмозглой и бездушной, но… но мне страшно, я боюсь увидеть реальную душу космоса, боюсь, что если я каким-то чудом смогу в нее заглянуть, то и она заглянет в мою, а я этого могу и не пережить. Ведь не даром на Земле говорят, что не стоит долго глядеть в бездну, потому как в один прекрасный момент она может ответить на твой взгляд. В общем, для себя я решил, что я пока еще не гожусь в космонавты, да и не стоит мне привыкать к космосу, не стоит поддаваться его притягательному, хоть и такому страшному, очарованию, у меня впереди десять лет чисто планетарного существования, и если я вдруг заболею космосом, то это просто сведет меня с ума.

* * *

Три месяца перелета до системы Хариба не стали для меня временем ничегонеделания, я учился, упорно и целенаправленно, спасибо профессору, снабдившему меня гипнограммами. Конечно, специалистом, или, тем паче, профессионалом, я не стал, но теперь имею хоть какое-то понятие о технике, социальном устройстве, этнографии, искусстве, юриспруденции и еще многих и многих сферах жизни граждан Содружества. И скажу честно, чем дальше, тем все меньше мне нравится то, что я узнаю. Во-первых, практически на всей территории Содружества теоретически узаконено рабство. Конечно, в открытую оно так никем, ну, кроме арварцев, не называется, здесь предпочитают говорить бессрочный контракт, но разница-то совсем небольшая. Во-вторых, я только теперь понял, на сколько мне повезло, что на моей жизненной дороге мне повстречалась Беатрис Мидич, если бы не она, то, вот сто процентов, уже изображал бы из себя подопытную крысу в какой-нибудь лаборатории. Потому как «дикие» в Содружестве никто и звать их никак, а отношение к ним немногим отличается от отношения к диким животным, что, кстати, демонстрируют, точнее демонстрировали, мне некоторые члены экспедиции и экипажа корабля, пока не узнали, что я являюсь гражданином Империи Аратан, да еще и по представлению Имперской СБ. Оказывается, не так-то просто дикарю получить гражданство даже самого затрапезного государства, входящего в состав Содружества, обычно это дело занимает годы, а чаще десятилетия и не спокойной жизни где-нибудь на планете, а в качестве пилота истребителя, космодесантника, шахтера или, в самом лучшем случае, в качестве колониста на планете, очень мало приспособленной для жизни. В общем, там, где выживает один из десяти и это, если повезет. И, в-третьих, изначально я считал, что Содружество, это что-то вроде Советского Союза, когда в одно государство объединены несколько, оказалось же все совсем иначе.