Дикарь (СИ)

– Зачем?

– Закопаю тебя! Чтобы не мучилась!

– Нуты и скотина!

Ух ты, решилась, надо же.

– ещё какая. Так что шевели своими малиновыми туфельками и показывай дорогу.

ГЛАВА 11

Неблагодарная свинья, вот кто он, этот ШерхХенсли! Я его, значит, отогрела, пожалела, еды принесла, а он? Конечно, ружье забрала, хватит с меня того, что он этим ружьем ме в лицо тычет!

Мерзавец!

В лес потащил!

Гад!!!

Ну, я ему устрою!

Хенсли топал рядом, крепко держа меня за руку. Как клещами вцепился! От того улыбающегося человека, что целовал меня несколько часов назад,и следа не осталось, испарился! Теперь рядом снова был дикарь – отвратительный и наглый тип, которого очень хочется стукнуть чем-нибудь тяжелым.

– Куда ты его спрятала? – спросил гад, вертя головой. На меня не смотрел, словно ему было противно. меня так и тянулорассмотреть при дневном свете лицо без жуткой бороды. Твердый подбородок, четко очерченные губы, бледные впалые щеки… Глаза прищуренные, злые. Волосы нечесаные до плеч.

Отвернулась,когда поняла, что мы стоим, а Шерх также разглядывает меня.

– Уже пришли? - глупо спросила я.

– Это ты мне скажи, - поднял он бровь.

Я повертела головой. А красиво здесь. Лес шумит, пахнет молодыми листочками и травой, что уже укрывает солнечные прогалинки. У корней желтеют мелкие цветочки - красота. И вода бьется совсем рядом.

– Туда, – велела я.

– К роднику? – с подозрением спросил Шерх. Я кивнула. – Ты что, спрятала ружье там? - процедил он.

Я пожала плечами.

Родник бил в мелкое озерцо, разлетался на камушках драгоценными осколками и веселыми брызгами. Над струями дрожали в солнечном свете крошечные радуги, у бережка плескались мальки. Надо привести сюда Линк, ей понравится.

– Двустволка где? – рявкнул дикарь, отвлекая меня от любования. Хам. Тяжело вздохнув, я присела возле родника, внимательно рассматривая дно. Шерх процедил что-то насчет моих умственных способностей и сел рядом.

– Только не говори, что ты ружье в воду кинула, – почти простонал он.

Я резко вскочила и пнула дикаря. Тот не удержал равновесия, плюхнулся в воду.

– Холодно же, мать твою! Ненавижу холод! Убью!– заорал он так, что взлетели с деревьев птицы.

– Мать я не знаю,так что оскорбление не удалось! – торопливо выкрикнула я. - А ружье лежит дома в шкафу , если что!

Подобрала юбки и понеслась что есть мочи, пока истрХенсли не выбрался из воды. Вот только не рассчитала, что бегать в штанах, пусть и мокрых, гораздо удобнее, чем в юбках и туфлях на каблуке! Дикарь догнал меня возле тех самых желтеньких цветочков, дернул за рукав.

– Стоять!

Я завопила, рукав треснул по шву. Вывернулась, метнулась, споткнулась о подло подставленный сапог и нырнула носом в землю. Тяжелое тело тут же навалилось сверху, грязные лапищи вздернули мне руки.

– Слезь с меня! – завопила я, извиваясь. – Ты мокрый! Гад!

– Да что ты? - процедил он мне в лицо. – Интересно, почему это я мокрый? Может, кто-то меня столкнул в воду? И очень нарывается на хорошую трепку? А?

Встряхнул меня свободной рукой.

– Отпу-у-усти-и-и!

– Извиняйся!

– Что?

– Извиняйся, я сказал! – снова встряхнул, я же примерилась, надеясь треснуть мерзавца коленом, но он словно почувствовал. Придавил мне ноги – не выбраться.

– Давай,извиняйся!

– Не буду!Хам и мерзавец!

– ещё как будешь. - Пообещал он. Перевернулся и одним движением сел, уложил вырывающуюся меня животом на свои колени.

– Пусти! Не трогай меня! Сволочь!

Вырваться не удавалось, как я ни вертелась, а держал этот гад крепко. И откуда только силы взялись? Недавно же только подыхал и скулил, как щенок? Надо было добить. Дура я.

– Ты что это задумал? – возмутилась, увидев, как Хенсли подобрал гибкую хворостину.

– Будешь извиняться? - спросил он.

– Обойдешься!Ай!

Ветка стеганула по мягкому месту.

– Ты сдурел? Отпусти немедленно! Да я тебя… Ай!

ще один удар. Совсем не больно, но обидно как!

– Или извиняйся,или я задеру тебе подол, и будет хуже.

– Да иди ты к жротам!

– Я предупреждал.

Мои юбки взлетели и оказались у меня на голове. А зад в панталонах на виду. Хрясь! Я подпрыгнула от чувствительного удара, что обжег ягодицы. Слезы брызнули из глаз, не от боли, а от ярости. Да как он смеет? Меня никто и никогда пальцем не трогал!

– Убью! Пусти!

Хрясь!

– Уже хочешь извиниться?

– Я хочу, чтобы ты провалился в выгребную яму!

– А так? – Хрясь!

– Зря я тебя спасала! Надо было надавить подушкой и сказать, что сам сдох!

Хрясь!

– В следующий раз так и сделаю!

Хрясь-хрясь!

– Ненавижу-у-у!

Всхлипнула, потому что вдруг стало невыносимо жалко себя. И зачем я вообще сюда приехала?

– Эй, ты там что, ревешь? – донесся сверху осторожный голос.

– Да пошел ты, - вывернулась из его рук, дикарь больше не держал. Вскочила, отдернула платье и пошла к дому, сердито вытирая слезы.

– Постой, – он снова схватил меня за руку.