Дикарь

В овраге он натолкнулся на волчье логово. Наблюдал, затаившись, как возятся перед норой большеголовые щенки. Запах логова был острый и неприятный. Он заурчал и ушел от неприятного оврага.

В еловой заросли он гонялся за рыжей белкой и упустил ее. Раздраженно фыркнув, начал точить когти о кору ели.

Инстинкт говорил соболю — в тайге нужно быть начеку. Он шел сторожко, затаиваясь при каждом шорохе. Подкрадывался на незнакомый запах и высматривал, откуда он. Соболь чувствовал себя чужаком в этом чужом таежном мире. Но его тянуло в этот мир шорохов и запахов.

Видел он, как медведь разгребал муравейник. Видел, как чавкает над падалью жадная лохматая росомаха.

Голод заставил его подобраться к задремавшему глухарю. Птица вдруг так загромыхала крыльями, что зверек отпрыгнул. Опомнился, когда глухарь поднялся над осинником.

По старой поваленной лиственнице соболь перебежал через овраг и затаился. На лиственнице мелькнула тень. Кто-то очень знакомый и в то же время чужой бежал по его следу. Дикарь почуял соболя.

Чужой соболь остановился на вывороченном корневище лиственницы и заурчал. Дикарь осторожно и доверчиво двинулся навстречу. Чужой сжался, оскалился. Дикарь постоял в недоумении, ласково муркнул. Это совсем озадачило чужого — тот попятился. Дикарь вытянул шею, чтобы понюхать лесного брата, но тут же получил жестокий удар по морде.

Чужой, урча и оглядываясь, побежал по стволу назад. Дикарь шел за ним.

Останавливался чужой — останавливался Дикарь и дружелюбно тянулся к нему. Но чужой так скалился и урчал, что Дикарь не решился больше приблизиться. Он не понимал сердитого лесного брата и боялся его.

После очередного удара по морде Дикарь остановился и не пошел за чужим. Он долго смотрел ему вслед и жалобно и нетерпеливо повизгивал.

Зацыкали дрозды — первые вестники утра. Над тайгой горела яркая полоска зари.

Соболек забрался в ельник и уснул, зарывшись в мягкий горьковатый мох. Он сердито урчал во сне. В новом таежном мире ему было тревожно и одиноко.

Прошла неделя, другая. Тетка Евдоха совсем лишилась покоя. Она бродила по лесу и звала Дикаря. Но соболек не приходил. Тетка Евдоха окончательно разругалась с Бедуном:

— Ты его сманил в свой заповедник! — горячилась она.

С ней нельзя было спорить, с этой голосистой упрямой старухой. Бедун махнул рукой и направился в тайгу искать соболька.

Он нашел его. Но нашел через много времени, когда землю покрыл снег.

Тетка Евдоха, надев охотничьи лыжи, пошла с Бедуном в тайгу. Тот привел к вершине лесной речушки и показал на некрупный двойной след.

— Вот он, твой соболек. Недавно прошел.

— Дикарь! Дика-а-рь! — звала тетка Евдоха.

— А-арь! А-арь! — перекатывалось эхо.

Замерло эхо, и снова тишина окутала тайгу. Ни звука, ни шороха.

_{Художник Н. Казанцев}